Заколоченные окна сразу бросались в глаза. Будто кто-то ещё
пытался держаться за остатки прежнего мира.
Подойдя ближе, Апатия прижала ладонь к холодной металлической
ручке. Дверь поддалась не сразу, словно ей пришлось приложить
больше усилий, чем требовалось. Скрип… Тяжёлая темнота помещения,
пропахшего чем-то несвежим.
Она сделала пару шагов внутрь. Пол под ногами был усыпан
мусором, перевёрнутые столы, сломанные стулья, пыльные витрины.
Некогда уютная кафешка сейчас напоминала призрак прошлого.
И вдруг — перед глазами вспыхнуло сообщение.
["] Добро пожаловать в Безопасную
Зону. ["]
***
— И когда же всё это закончится… — голос Делайлы прозвучал
глухо, почти устало. Она слегка повернула голову, но не до конца
боковым зрением наблюдая за людьми, которые брели позади Сильвии и
Марка. Их лица были пустыми, а движения механическими. Никто не
знал, что их ждёт впереди.
Михаил ничего не ответил, но его молчание не было равнодушным.
Он просто понимал, что на такие вопросы нет ответов. Вместо слов он
просто положил ладонь ей на плечо — лёгкий, почти невесомый жест
поддержки. Тёплая, но такая же уставшая рука.
Делайла усмехнулась, чуть склоняя голову в сторону.
— Знаешь, иногда я забываю, что ты не человек — её голос стал
мягче, и в уголках губ мелькнула короткая улыбка.
Крепкий захват её пальцев ослаб, и ладонь нехотя соскользнула с
рукояти меча, закреплённого на поясе. Теперь её рука болталась в
воздухе, свободная, без напряжения.
Где-то на грани сознания вспыхнули строки сообщения.
[‘— Довольно приятный Ангел’]
[‘— Да, пожалуй’]
Переписки с «Пламенеющей Святой» пока что напоминали обрывки
мыслей — короткие, лаконичные реплики, за которыми, возможно,
скрывалось куда больше смысла
[‘— А можно спросить ваше имя?’]
[‘— Пока рано. Ты ещё не достойна для наследования Стигмы.’]
Стигмы…
Для тех, кто никогда не сталкивался с понятием «Системы» или
«Интерфейса», сложно было понять, что же такое «История» и какую
власть она имеет. Можно было бы провести параллель с уроками
истории, со свитками, пергаментами, что передают память о прошлом.
Но если в их мире события прошлого были лишь текстами, высеченными
в камне или записанными чернилами, то здесь — в новом, чужом
пространстве — История не просто существовала.
Она жила.
Развивалась.
Дополнялась.
Редактировалась.