Почему она вообще ещё не сбежала? А хотя... куда?
Делайла хотела спросить. Но мысли путались. Грохот мечей, рёв
монстров — всё это било по голове.
Она вздрогнула от идеи, но тут же снова собралась.
— Михаил.
Парень повернулся к ней.
— Ты же ангел?
— Ну… да.
— Глупый вопрос, но ты веришь в бога?
Он нахмурился. Зачем вообще спрашивать?
— А что?
Делайла затаила дыхание. Глаза её сверкнули.
— Значит, таков план…
…
…
…
— Ты в своём уме?!
Михаил почти выкрикнул это.
Но Делайла стояла перед ним спокойно.
Холодно. Решительно.
— Если это сработает…
Она посмотрела на поле боя. На кровавый хаос перед ними.
И этот твёрдым тон с каким она это сказала даже пугал
— То мы победим.
*
Набег продолжался уже больше 15 минут.
Пятнадцать мучительных, кровавых минут, в которых каждый удар
меча звучал как стон отчаяния, а каждый крик — как предвестник
чьей-то гибели.
Защитники станции, некогда подобные живой стене, сдают.
Изнурённые, израненные, они отступали всё дальше от врат. Некоторые
шатались, теряя равновесие, прежде чем их подхватывали лекари, уже
едва справляющиеся с потоком раненых. Магические бинты срывались от
слишком сильного давления, а лечащие навыки исцеляли всё медленнее.
Оборона трещала.
Но конечно же не Чхве Ари.
В её глазах всё больше читалось, что в них не было страха —
только огонь и богоподобная ярость.
Меч в её правой руке продолжал рассекать воздух, плоть и кости,
не замирая ни на миг. Лезвие больше не было просто оружием, будто
напитано всей ненавистью и жаждой крови богини-воины.
А щит, сверкающий на её левой руке, отражал удары с
нечеловеческой лёгкостью. Ни одной вмятины, ни одной царапины —
словно сам металл отказывался поддаваться разрушению.
Наша команда наблюдала издалека, не вмешиваясь.
Марк держался в тени, Михаил хмуро следил за вратами и лежащим
рядом Сонджу, Сильвия тихо дышала, держа стрелу наготове. И только
Делайла чувствовала, как внутри что-то дрожит — не страх, а
зов.
Призыв к действию. Пора
['- Не смей вредить этому человеку']
['- И не собираюсь']
Сжав зубы, она шагнула вперёд. Божественная аура, исходившая от
Ари, давила на грудь, словно пыталась вытолкнуть её прочь. Это была
воля. Жёсткая, суровая, как ураган, который давит на кости, трещит
в ушах и заставляет сердце стучать быстрее.
Но Делайла не остановилась. Она подошла ближе. Рукоять меча,
висящего на поясе, казалась холодной