С детства во мне пытались воспитать война, но после трёх лет
моих побегов с подготовок мои руки были признаны как бесполезные и
не подходящими для холодного оружия. Они не могут держать меч, мои
запястья не хотели поддаваться тренировкам, ладони же отказывались
принимать любую форму рукояти, всегда было то ли не удобно, то ли
больно. Мои попытки заставить пальцы в боевую магию тоже оказались
безрезультатны.
На сколько я была важна? Помниться после того как я сбежала в
свой примерно двухсотый раз с полигона на меня пытались надеть
наручники или кандалы на ноги, что бы не рыпалась и слушалась, но
статус Высшего Демона не позволял им и на долю секунды прикоснуться
к моей кожи. Как же проходили мои тренировки? Без ухмылки я не
смогу это сказать. Сначала меня силой приводили на внутренний
полигон. Красивые лампы, красные обои, смешанные с чёрным камнем,
знамена нашего рода и беспомощные манекены, что только и ждут,
когда их ударят. Ох, помню, как я случайно придумала имя одному из
них, так и мне так тяжело было поднять на него руку. Как меня
приводили туда, мне давали деревянный меч и заставляли повторять
движения тренера. Это было слишком скучно, что я даже имя его не
запомнила. Как только он отвлекался на что либо, я пыталась
ускользнуть как можно быстрее и тише.
Если мне не удавалось, то на меня максимум лишь возьмут за
шкирку и грозно посмотрят. Этому тренеру разрешалось так делать,
ведь именно его считали за одних из лучших воинов в округе. Иногда
мне казалось, что он просто притворялся им, ведь я ускользала прямо
у него из-под носа.
Но если мне удавалось, то это была просто одно из прекраснейших
чувств, что можно было испытать «запертой принцессе», которая была
заперта в одиноком замке. Никто меня не понимал, на тот момент я
была единственной, кто увлекалась книгами среди знатного рода.
Помню, когда я однажды в один из своих обыденных побегов сидела на
стремянке у книжной полки в библиотеке увидела, как настоящая
Принцесса Мира Демонов должна была капнуть капелькой своей крови на
пергамент. Она не хотела этого делать, ей с виду тогда было не
более семи лет, по человеческим меркам. Интересно, если бы я тогда
заступилась за неё, то она бы меня отблагодарила?
Почему же я говорю об этом? Именно тогда впервые в жизни мне
было интересно наблюдать за действием не в книге. Тут не бились на
мечах где при каждом столкновении брызгались искры или летали
сверчки в тёмном поле, да какой, это простой обряд посвящения в
знать. Но для меня тогдашней это было наиинтереснейшее зрелище для
моего сердца. Вскоре они ушли, а я так и сидела, и сидела с книгой
в руках.