Я раздраженно буркнула ответ, отворачиваясь к залу для проверки, не нашли ли меня эти девушки и здесь.
– Ничего… Только собираюсь забыть о работе хоть на день, кому-нибудь или чему-нибудь надо обязательно напомнить о ней.
– Опять те фанатки приставали, – ухмыльнулся Теодор. – которые еще автографы на сумочках просили?
Пождав губы, качаю головой. Удивительно, с какой скоростью состояние переходит от свободного до по уши загруженного. Стресс будто бы специально всегда поджидает удобного момента за углом, чтобы объявиться в самый неподходящий момент.
– Да забей на них! – воскликнул Амелл, хлопнув себя по коленям. – Игнорируй их. Расслабься, сестренка, хоть на остатки дня. Успеешь ты еще раздать дурацкие автографы, – он ухватил пустой стакан и бутылку вина, начав заполнять им сосуд. – Наслаждайся вечеринкой, а мы будем защищать тебя от этих сумасшедших.
Он протянул мне вино, и все остальные радостно завизжали и потянулись к нему своими бокалами. Капли терпкого вина стали разлетаться в разные стороны, когда зазвенело стекло, а остальное согрело желудки.
Стивен прав, нужно наслаждаться вечеринкой и игнорировать все остальное.
Но тяжелый камень с места не так просто сдвинуть.
Я проснулась от покалывания в руке. Видимо, она пролежала у меня под животом всю ночь, и теперь я ее почти не чувствую. Но, по сравнению с бьющим по голове канем, эта боль была менее ощутимой. «Бум-бум-бум» становилось сильнее и намеревалось вот-вот расколоть череп пополам, как грецкий орех, а потом на фоне этой пытки возник еще один сводящий с ума звук – шуршание, передаваемое через десяток больших стерео-колонок. Я недовольно разлепила глаза, тут же закрыв лицо руками. Слишком ярко, будто бы лежу в больничной палате с люминесцентными лампами. «А что вообще вчера произошло? Почему мне так плохо? Помню день рождения Стиви, лимузин как вернулись домой… А дальше все как в тумане. Почему я в больнице?» Паника кислотой разъедала нервы, грудь, сердце, порождая сильный страх. Я судорожно пыталась все вспомнить, подмешивая в пробелы худшие варианты поворота ночи, и, не выдержав такого давления, резко распахнула глаза. Тот же белый свет ударил яркими лучами прямо в них, заставив слезиться. Через силу я заставила себя привыкнуть к нему, убеждаясь, что нахожусь в больничной палате. Сначала проявлялся белый потолок со странным желтым пятном. Несколько секунд разглядывая эту деталь, я попыталась сесть, и, к своему большому облегчению, увидела вокруг себя знакомые обои, кресла и утопающий в мусоре пол. Нахмурившись, я убрала спадающие на лицо волосы. Что-то недовольно хрустнуло под ногой. Отлично, я все еще в доме Стивена.