– Нааале-во! Правое плечо вперед! В столовую, шагооом, марш!
По кругу коробка в сотню человек затопала сапогами и ботинками по асфальту.
Зал приема пищи, как и тысячи ему подобных, длинный, как пенал, с низким потолком. Питание так себе. Чуть лучше, чем в концлагерях. Судя по многочисленным описаниям в книгах. Перекусили.
– Выходи строиться! – усердствует старшина.
Вышли, построились. Двинулись. По команде: – Куурс! переполненные баландой желудки вяло затопали по плацу.
– Кууурс! С надрывом завопил холуй, но снова не нашел отзыва в ногах элитных рекрутов.
По Уставу все должны были начать отбивать ступни ног с неистовой силой, но, видимо, не на тех нарвался щырый хохол Песенко.
– Правое плечо вперед! – завопил служака. Это означало, что нужно идти на второй круг по плацу. У меня никак не было желания топать, как новобранцу, нарезая круги по прихоти какого – то идиота.
Якименко глянул на меня вопросительным знаком. Я его понял.
– Пошли, у нас есть свои дела, а не выполнять прихоти жополиза.
И мы покинули строй.
«Священное место» – сказано в УВС СССР*, – о месте в строю.»
И только тут я заметил, что в углу плаца, в начале аллейки, которая ведет к нашим домикам, стоят три холеных подполковника, в том числе и наш начальник курса. Они внимательно следили за всем, что происходило на плацу.
Наш подполковник, розгой как стеком, щелкал себя по зеркально начищенным сапогам. Нервничал, видимо, наблюдая за нашей борзостью. Рядом, у его ног крутился темно каштановый сеттер. Я глянул на Якименка. Он побледнел.
«Интересно, что нам за это будет?» – подумал я, но храбро продолжаю двигаться навстречу непредсказуемости. Уже переходим на строевой шаг, приложив кисти правых рук к околышам фуражек. Уже занесли носки правых стоп, минуя опасность…
– Стоять! – рявкнул наш начальник. Два других его напарника тоже вытаращились на нас.
– Вы ппачему ппакинули строй!? Что, только Песенку нужно воспитывать личный состав!? А вас, как командиров взводов, это не кассается!? – вращая белками глаз, возмущенно рявкал наш теперь царь и Бог и воинский начальник в одном лице.
– Никак нет, товарищ полковник! – делая невозмутимое лицо, отвечал я. Тороплюсь выполнить ваше указание, подстричься. На моей голове все еще возлежала прическа, привезенная с полигонной пылью Ютер-бога.