Фёдор, не имея своего угла, проживал в подвале дома, в который стремился попасть светловолосый парень. Подходя к своей обители, он заметил мальчишек, которые уже подносили к газетам огонь, струящийся из зажигалки.
– Вы что творите, негодники! – закричал Фёдор. И, сменив направление, быстрым шагом подошёл к, лежащему возле лавочки, юноше.
Услышав грозный выкрик бездомного человека, мальчишки без оглядки бросились в бегство, к счастью, так и не успев начать свой инквизиционный эксперимент. Фёдор подошёл к несостоявшейся жертве, приговаривая чуть слышно:
– Вот же бесята. Живого человека поджигать.
Светловолосый парень лежал без движения.
– Господи, Боже ты мой: – продолжал бормотать Фёдор. – Молодой-то какой. Совсем ещё мальчишка.
Фёдор присел рядом с ним на колени. В надежде привести парня в чувство, он принялся расталкивать его, легонько бить по щекам. Парень медленно открыл глаза и резко отшатнулся, увидев перед собой небритое лицо Фёдора, поблёскивающее на солнце от пота.
– Э-э-э… не бойся, не бойся: – успокаивал его Фёдор.
Почувствовав покалывания мятой газетной бумаги, юноша стал отряхивать раздражённые места своего туловища.
– Это сделали какие-то мальчишки: – пояснял Фёдор. – Вот уж, действительно, нелюди. Это же надо, такое выдумать!
Проснувшись, но, ещё не придя в себя до конца, юноша, слушая своего спасителя, продолжал осматривать себя.
– Они только собирались,… Я успел вовремя. Они не успели тебя поджечь: – сострадательно говорил Фёдор, пытаясь завязать разговор с напуганным мальчиком.
– Спасибо за помощь: – тихо произнёс парень.
– Не за что, сынок.
Парень стал оглядываться по сторонам.
– Ты кого-то ждал? Тебе стало плохо?
Парень утвердительно кивнул головой.
– К кому же ты пришёл? Я здесь всех знаю. Давно в этом доме живу. А тебя здесь первый раз вижу. Тебя как зовут?
– Кирилл: – ответил парень немного смелее, видимо осознав, что от грязного, неприятно пахнущего пожилого человека никакой угрозы не исходит.
– А меня – дядя Федя. Я, видимо, тебе в дедушки гожусь. Сколько тебе годков, сынок?
– Пятнадцать.
– Ну, вот. А мне шестьдесят три. Давай-ка с земли-то поднимемся.
Фёдор встал довольно быстро, в отличие от Кирилла. Как только мальчик попытался подняться, у него сразу же закружилась голова, в глазах потемнело, и он снова упал.