Повара сменялись одни за другим, и синтез коллективного мышления направлял недюжинные усилия на «придумывание» вариантом блюд из того, что имелось в наличии.
А было многое, разве что ананасов и мандарин не имелось совершенно. Были даже яблоки – правда, в виде вареньица, интересным образом попавшего в деревянной бочке с немалым объемом и под действие сахаров представляло собой кристаллизованный, до ужаса сладкий концентрат, светлокарамельного цвета! Сыты были и животные – они питались отдельно, проблематично было лишь ежу, птицам нашли зерно.
Хлеб не выпекали, ограничились лишь галетами, которых было заготовлено на без малого армию – сотни пудов. Велась борьба против грызунов силами матросов и поварят.
Вот уже и календарь сменил второе октября на третье. Шѐл легкий и достаточно теплый дождь – как для здешних мест. Видимость несколько улучшилась, за счет исчезновения тумана и меньшей облачности. Непостоянство в климате – второе «я» этого региона.
Камчатский полуостров, а вернее его южная оконечность – то, что вскоре будут называть Южно-Камчатским заказником – пожалуй самым медвежьим местом России.
Нигде нельзя увидеть одновременно столько косолапых рыбаков, сколько их собирается вдоль берегов Курильского озера во время нереста красного камчатского лосося – нерки. Корабль шѐл вдоль полуострова – так было проще держаться положенного курса на Авачинскую бухту. С левой стороны наконец, после надоедливых пейзажей, могущественно возвышались вершины.
Живое сердце южной пяди полуострова – кратерное озеро Курильское, которое увы скрыто от взгляда со стороны моря. Рожденное мощным взрывом вулкана, напоенное снеговой и дождевой водой, обрамленное вулканам. В небе близ берега можно было заметить сапсанов и каких-то белых птиц – на них и велась охота со стороны хищников. Разглядеть это можно было лишь в бинокль, так как человеческий глаз, к сожалению, не такой зоркий, как у многих хищных птиц и зверей.
Дикие земли на крайнем юге полуострова, неустанно штурмуемые Тихим океаном с восточной, и Охотским морем с западной стороны, не оставили равнодушных к грозной красоте, с постоянным опасением того, что вот-вот и сопки заиграют с пламенем и начнут тлеть. Да, и действительно – все окрестные и видимые с «Гельвеции» вулканы являлись действующими. С великим удовольствием, стоя на палубе толпы пассажиров смотрели на здешние виды. Да и соскучились они по свежему воздуху – благо им скоро повезет с этим и будет даровано время, чтоб постоять на суше, на все еще Русской, но такой далекой земле. Лишь гора Неприятная – являлась потухшим вулканом, а вот Желтовская сопка, Ильинская, и конечно Ксудач – весьма активными, то бишь «живыми».