Здесь, и далее по тексту, сами цитаты из повести Пушкина «Пиковая дама» отмечены мною курсивом (прим. Д-ра В.)
Холмс очень внимательно изучил эти мои переводы, хотя мы битый час возились с этим. Он не успокоился, пока не убедился в абсолютно правильном понимании этого непростого русского текста. После этого он опять, вытянув и скрестив свои длинные ноги, буквально улегся в свое кресло перед камином и задумчиво произнес всего лишь одну загадочную для меня фразу: «Я так и думал…»
Когда же я дочитал ему всю повесть до конца, то в комнате на некоторое время зависло какое-то тяжелое, неловкое молчание. Мне на секунду даже показалось, что Холмс задремал, пригревшись у огня, но вдруг я услышал его обычный, как всегда бодрый и уверенный голос. От неожиданности я даже вздрогнул, – прошли годы, но я все еще никак не мог привыкнуть к этой его странной манере слушать собеседника и одновременно полностью погружаться в одному ему известные мысли.
– Какую скверную историю, Ватсон, сочинил этот ваш русский кумир! А может, и не сочинил, а просто списал ее из реальной жизни? А, Ватсон? Но в остальном, вы правы: изложена она так ярко, так толково и профессионально, а главное с таким вниманием к важным нюансам и деталям, что не уступит по своей тщательности чрезвычайно толковому полицейскому отчету. Этот ваш Пушкин, действительно, способный малый – вложить в такой короткий рассказ столько фактического материала, да еще с таким грамотным описанием всех, даже весьма пикантных, подробностей этого непростого дела. Уж поверьте мне, – тут надо или иметь огромный опыт в составлении подобных документов, или самому хорошо быть осведомленным во всей подоплеке этого, уже сейчас скажу вам, Ватсон, безусловно, грязного дела!
– По-моему вы слишком торопитесь с выводами, Холмс! Есть еще один вариант, который вы не назвали, – сказал я, с некоторым даже пафосом защищая великого классика, – просто быть гениальным писателем!
– Возможно, возможно, – рассеянно согласился тот, – вполне возможно, но, главное Ватсон, в том, что вы абсолютно правы. Тут есть над чем подумать. И крепко подумать. Дело это, надо сказать, редчайшее и преинтереснейшее. Вы меня просто им заинтриговали. Жаль, что через столько-то лет раскопать необходимые нам детали, будет не так-то и легко, да еще черте где – в далекой России! Но, как, по-моему, именно там принято говорить: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей». И, если я успею еще сегодня отдать некоторые распоряжения, то многие материалы по этому делу будут у меня уже завтра утром, часть появится позднее по почте, а к обеду уже следующего дня ясности в этом вашем, я абсолютно уверен, сугубо криминальном деле, существенно прибавится.