Где-то минут через двадцать, когда я осознал, что это точно не сон, мне захотелось разобраться в том, что вообще происходит на улицах Атланты. Я взял пульт и включил телевизор. По всем каналам говорили одно и то же: про какую-то эпидемию. Говорили, что люди после смерти воскресают. Последнее, что я услышал, прежде чем по всем каналам пошли одни помехи, – сказали: «Мертвые идут!»
– Джон, что значит «мертвые идут»?
– А значит это, Ник, что все вокруг сдохли.
– Этого не может быть! Есть же полиция и военные.
– Ник, ты первый живой человек, которого я встретил за сутки.
– Я не верю, что остались только мы. Должны быть еще где-то люди.
– Надеюсь, ты прав. На улице почти темно. Давай лучше спать, а завтра рано утром поднимемся на самый верхний этаж и осмотримся. Тогда, думаю, мы точно будем знать, что делать дальше.
– Хорошо! Давай отдохнем.
Следующим утром мы проснулись за час до рассвета. Мне ужасно хотелось есть. Обычно я всегда дома старался позавтракать перед работой, и сейчас мой желудок требовал еды.
– Джон, прежде чем подняться на самый верх, не помешало бы перекусить.
– Твоя правда, Ник! Я бы тоже не отказался. Кстати, вчера на первом этаже я видел план здания. Если не ошибаюсь, то кафе этажом выше.
– Отлично. Тогда пойдем, не стоит терять время.
– Ник, только не как вчера, давай без лишнего шума.
– Ладно, Джон!
На шестом этаже и правда находилось кафе. Еды там было достаточно. На тот момент я был чересчур голоден. Хватая все подряд с витрины, я жадно запихивал себе в рот. Джон не мог не заметить зрелища, как я, практически не жуя, глотаю еду. Он улыбнулся, а затем сказал.
– Тяжеловато будет нам подниматься на семьдесят третий этаж.
– Это почему? – удивленно я посмотрел на него, даже перестав есть бутерброд.
– Я боюсь лифтов.
– Ну, если у тебя клаустрофобия, то не стоит переживать. Во всех современных лифтах уже давно установлены зеркала, чтобы люди с такой болезнью вроде той, что у тебя, больше не боялись замкнутого пространства.
– Ник, это еще не все! Помимо этого, у меня еще лифтофобия. Я боюсь застрять в этой металлической коробке, а еще – обрыва тросов.
– Ладно! Пешком, значит?
– Ник, ты не обязан идти со мной. Ты можешь воспользоваться лифтом и дождаться меня наверху.
– Нет уж, не будем разделяться. Пойдем вместе.
– Смотри сам. Только не говори потом, что у тебя ноги болят.