– Послушай, мне кажется, ты слишком романтизируешь этого Тони, обычный торгаш. И как он смотрит на тебя… будь аккуратней, пожалуйста, – сестра всегда была более прагматичной, особенно в вопросах чувств и отношений. Хотя разница в семь лет больше ни в чём другом себя не выдавала.
Одинакового роста и телосложения, они напоминали скорее подружек-ровесниц или погодок, но даже зная, что кто-то из них старше, никто бы со стороны не угадал, кто именно. Иногда одна покровительствовала другой, иногда наоборот. Только она знала, что Лена во многом права. Жизненный опыт сестры, в том числе в отношении мужчин, мог ей только сниться.
– Я не знаю, честное слово. С одной стороны, да. Все эти его взгляды и намёки довольно мерзки, отдаёт чем-то базарным. С другой, во мне же что-то ожило, потянулось к нему… Он словно околдовал и не отпускает. Я сама чувствую, как преображаюсь внутри, открываю и перерываю нутро спрятанного ранее тайника. Я… понимаешь, я чувствую себя привлекательной, желанной, когда он на меня так смотрит. Сексуальной, в конце концов. Такой я вообще себя никогда в жизни не чувствовала.
Сестра остановилась и хитро прищурилась, повернув голову в её сторону.
– Ах, вот оно в чём дело! Моя сестрёнка выросла… Ты когда-нибудь смотрела фильмы Тинто Браса? По-моему, тебе будет полезно. Может, найдёшь в себе женщину, раз тебя потянуло в эту сторону…
Именно сестра, что вполне логично, была источником её обрывочного сексуального образования. Впервые старшая обратила на неё внимание, когда ей исполнилось шестнадцать. У неё уже был третий по счету официальный ухажер, она смотрелась довольно взрослой и рассуждала своеобразно, с оттенком собственной индивидуальной манеры. Оказавшись один на один, они вдруг обе поняли, что детство кончилось. Мужиков, как тетрадки и карандаши раньше, она воровать у неё не будет, делить одну кровать на двоих и спорить, кто с краю, тоже уже не придётся. Значит, можно и поговорить и даже, что казалось тогда ещё смутной перспективой, подружиться.
Сестра частенько проверяла её, задевала, глупенькую свою романтичную младшую, у которой первая связь с мужчиной осталась в памяти чем-то смутно напоминающим «изнасилование бревна». Она всегда тянулась к запретному, к интимному и даже отчасти – к развратному. Но, мамочки, как же она прелестно краснела, когда обнаруживала в себе этот интерес.