Мы видим, ты веками бился,
А между тем… неплохо сохранился…
ИАКОВ (живо).
В этих делах, Отец, сплошная мгла:
Меня Фортуна берегла!
И если б не ушиб меня Богдан,
Я не поддался бы годам.
И до сих пор спина хранит воспоминанья
Жестокого казацкого восстанья…
(Иаков почёсывается спиной о стенку клетки.
Боди-Бог подставляет ладонь к уху и слушает,
не сводя глаз с Иакова.)
ИАКОВ(эпически).
…Тогда над поляками-панами
И арендаторами – мирными евреями
Всечасно призрак смерти реял.
Братушек вольности гулёной
Поил в шинках я, видите ли, водкою палёной.
Ещё не нравилось,
Что я в аренду церкви брал
И на крещение младенцев
Вериги пошлин налагал.
Толпа не понимала, пошлая,
Экономического смысла пошлин.
И лишь диаспоры кагал
Разумно полагал,
Что для развития промышленности
Постсоветской Украины
Скопить заранее необходимо
Инвестный капитал…
(Матфей слушает Иакова с открытым ртом. Исида хмурится.
Люцифер смотрит на Иакова исподлобья)
ИАКОВ(увлечённо).
Брал и свеклою, и зерном,
И требухой, и лытками –
Не оставаться же в убытке!
Брал и деньгами и шмотьём –
Таков закон извечный,
Как Путь извечен Млечный:
Богатому – шмотьё,
А бедняку – вытьё.
(Обиженно.)
А казачкам мерещилось, что мы,
Как к аналитике способные умы,
Проникнем к ним в порты, подобно ворам,
И подкастрируем степных бродяг,
Как подкастрировали ныне Ивана Святогорова.
Хамье!
Где им понять гуманный смысл монетаризма.
Вот они – корни антисемитизма!!!
БОДИ-БОГ.
Так вы кого кастрировали в конце концов?
Народ или конкретное лицо?
Кого вы умудрились опростать?
ИАКОВ (склонив к плечу голову и подумав).
Сие зависит от контекста.
ИСИДА (Иакову тихо).
Уймись! Или возьми доверенность…
МАТФЕЙ (приходя в себя).
И подотрись!
ИАКОВ (не слушая).
Когда рубились казаки с поляками при Жёлтых Водах,
Я в копнах на гумне пересидел на хуторе, что возле брода.
Следил, как жарили в костре соседа-арендатора Саула,
За то, что пошлины он вздул,
Как выли под венцом казачьим,
Насильно в христианский брак вступившие собачий
Эсфирь и Цилла с Валлой,
Как необрезанного Мойшу малого
Казацким жеребцом стоптало…
Богдан открыл меня в копне – мучитель!
Ему приспичило мочиться.
Я зачихал, когда в лицо мне прыснул тёплый дождь,
Но не прервал занятия естественного народный вождь.
А лишь сказал задумчиво лихой казак:
– Запомни сам и передай своим, убоже,
Что щупать стегна казака себе дороже,