Тем не менее и я не стал давать боя.
Я просто... просто хотел убиться в том, что даже этот мой клич
брошенный внутрь его души не сможет затронуть ни одной струны.
Вальдор был идеальным... идеальным инструментом, что никогда не
задаст лишних вопросов и будет исполнять Его волю. Он раздавить
собственной ногой хребет младенца, оторвёт голову собственному
брату и даже... даже бровью не поведёт.
В этом плане он и другие кустодес
были действительно лучше Громовых Воинов и астартес, однако... были
ли они из-за этого лучше в принципе? Оставались ли они людьми и
могли ли понять, что этим людям и Человечеству надо? Нет, конечно
же нет. Они были пустышками, которые никогда этого не поймут.
И всё же... и всё же Император их
создал. Он же мог создать и двадцать таких же примархов, вложить в
них только то, что он вкладывал в Вальдора. Но зачем-то же он
отправился на Молех, обратился к силе варпа, намеренно оставил эти
эмоции и чувства, а местами сделал их даже сильнее.
– Надо было поделиться этой мыслью с
Эрдой... жаль она пришла ко мне слишком поздно, – произнёс я, после
чего раскрыл разлом в варп и сбежал вслед за душой Вестгота,
бросаясь навстречу Царству Кхорна.
Ведь Кровавый Бог уже ждал меня
там.
– Теперь ты видишь, чего Он хотел
добиться?! – кричал Эреб, стоя среди окровавленных скал, вокруг
которых собирались сильнейшие воины Кхорна. – Глупец, решивший что
может решать за всё Человечество! Гордец, что сам нарёк себя
Императором и силой заставил других называть его также! Тиран,
готовый стереть любого на своём пути, даже собственных детей!
Барабаны войны загрохотали во
владениях Кхорна, горны битвы гудели и заставляли сердца биться
чаще, одним за другим буйные багровые реки устремлялись вперёд,
захватывая территории других Богов. И подняв взгляд выше головы
Эреба, я увидел за ним, там, в глубинах вечных битв Трон из
Черепов. Сам Кровавый Бог восседал на нём окружённый пламенем.
Сам Облик Ярости, Гнев во Плоти,
сильнейший Бог Разрушения, что мыслил лишь об одном – как бы
окатить всю Галактику волной резни, одолеть и убить каждого, чтобы
не осталось ничего кроме кровавых луж и раздробленных костей. Его
очертания начали проявляться ещё во времена войны древних, когда
эльдары и некроны пытались убить друг друга. Свой громких хрип он
издал наблюдая за первым убийством человека.