Мужчина был высок, по-алмарски широк в плечах и тяжел в кости, к своим сорока годам он продолжал сохранять юношескую подвижность, лишь немного разбавленную приходящей с возрастом солидной тяжеловесностью. Несмотря на теплый месяц, он был облачен в строгий черный сюртук с рядом серебряных пуговиц, плащ с пелериной, вздымающейся на ветру, узкие кавалерийские брюки с несколькими кожаными ремнями, удобные растоптанные ботфорты, перчатки-краги на руках и черный бархатный шейный платок, заколотый иглой с мелким, молочно-сияющим камнем. Образ портила несколько потешная походка – тремя месяцами ранее правую ногу Иоганна ван Роттенхерца в лоскуты изорвали не в меру ретивые адские гончие, защищавшие арестованную им на родной земле ведьму, и потому теперь он, исцеленный дорогостоящими алхимическими декоктами, ждал, пока мышцы, связки и кости окончательно зарастут. Ждал и носил тяжеловесную трость со встроенным пистолем, в дополнение к широкому палашу в ножнах из шкур тех самых гончих.
В Шваркарасский Люзон, на озеро Лами, во владение маркизов де Люмино, Иоганна ван Роттенхерца, знаменитого, подчас печально знаменитого охотника на монстров, привел долг. Грехи предков влекли алмарца в беззаконную страну, которую он предпочел бы видеть лишь на старых картах, неудержимо и жестоко. Предки Иоганна всегда были с ним излишне строги.
Впереди вырастал особняк. Бесподобное творение наемного архитектора, имени которого никто не помнил, кроме пыльного архива маркизата, и подневольных каменщиков, отрабатывавших барщину. Он угнездился на утесе, высящимся над кристально чистым озером Плевро, младшим кузеном раскинувшегося вдали озера Лами. Четырехугольное здание могло похвастаться лепниной, вычурными статуями на фронтонах, цветочными орнаментами, мозаичными окнами башенок-флигелей и гордо реющими прапорцами на их остроконечных вершинах, сияющих металлической черепицей. С каждым шагом особняк, обросший, как старый морской камень водорослями, пристройками и хозяйственными строениями, вырастал, подавляя трехэтажной высотой, толщиной колонн и придирчивым, брезгливым взором высоких окон, обрамленных широкими балконами.
Вокруг замка был разбит парк, с ровными аллеями ухоженных кустов и буйными дебрями внутренних дорожек, где скрывались игривые дриады-беседки. По дороге Иоганну встретился небольшой фонтанчик, украшенный парой мраморных ребятишек, один из которых радостно обнимал игрушечный меч, а второй лил воду из пасти большущей рыбины, которую еле удерживал в пухлых ручонках. Дети радостно улыбнулись случайному прохожему.