Капитан Хвощ поморщился, взял белобрысую за плечо и отвел в сторону. Затем он повернулся к Лоле и потребовал:
– Ваши документы!
Лола трясущимися руками протянула милиционеру паспорт. Капитан уселся за свободный стол, расчистил место, сдвинув в сторону стопки бумаг и грязную кружку с густыми потеками кофейной гущи на стенках, и начал заполнять какую-то бумагу.
Перришон неожиданно запрокинул голову и гаркнул во все свое попугайское горло:
– Тр-ревога! Дежур-рная бр-ригада, на выезд с ор-ружием!
Милиционер вскочил из-за стола, схватился за кобуру, но тут до него дошло, что тревога ложная, он вытаращил глаза и погрозил попугаю кулаком:
– Это что за шуточки?
Попугай склонил голову набок и проникновенно произнес:
– Дур-рак мусор-р, кр-руглый дур-рак!
Капитан выпучил глаза и заорал:
– Это еще что за гадство? Я тебя за оскорбление при исполнении в обезьянник засажу! Посидишь ночку, научишься органы уважать!
Тут вдруг подала голос молчавшая до сих пор Аглая Михайловна:
– Капитан, ну что вы! Разве можно попугая – в обезьянник? Он там такого нахватается, а ему у нас играть! И вообще, он же просто птица – не отвечает за свои слова! Он вообще не думает, что говорит! Капитан, вы любите телевидение? Вы же не хотите сорвать съемки?
– При чем здесь, блин, попугай? – Милиционер все не мог успокоиться, его глаза горели недобрым блеском.
– Он не просто попугай, – не сдавалась Аглая, – он артист, он наш сотрудник. У него, как у всякого артиста, тонкая, ранимая душа…
– А если сотрудник, то должен отвечать по всей строгости закона! – проговорил капитан, постепенно успокаиваясь.
– Пр-рошу пр-рощения! – прохрипел попугай, покаянно опустив голову.
– Во, блин, дает! – восхитился капитан. – Артист! А вы говорите – птица!
Он снова сел за стол и продолжил заполнять бумагу.
«Небось за попугая Аглая вступилась, – обиженно подумала Лола, – потому что он ей в сериале нужен, а я ей никто!»
Капитан тем временем переписал Лолины паспортные данные и приступил к вопросам.
– Насколько близко вы знали потерпевшего?
– Кого? – переспросила Лола, которая от волнения плохо соображала.
– Потерпевшего, – раздраженно повторил капитан, – убитого. Фотографию которого я вам показывал.
Вспомнив ужасное лицо на снимке, Лола вздрогнула и поспешно проговорила:
– Я его вообще не знала.
– Нехорошо! – задушевно проговорил милиционер. – Очень нехорошо!