– Как глубоко. Вниз несколько
километров. Странно. На стенах знаки, – голос немного
успокаивается, – не могу разобрать. Неизвестные символы.
Складываются из лопающихся вытянутых пузырьков. Черная слизь
выступает на зеркальных стенах и блестит. Золотом. Черным золотом.
Как такое возможно? Откуда на такой глубине жидкое золото в стенах?
Вся поверхность сверху донизу покрыта перекрученными знаками. Не
знаю таких символов.
– Да как такое возможно? Все
искажено. Все распадается. Нет знакомых фигур. Извращенные мерзкие
формы. – Голос приобретает панические нотки, и доктор Монморанси
снова не успевает ничего сказать.
Наступает неожиданное молчание.
Доктор Монморанси напряженно смотрит на монитор. Клеон ничего не
говорит, однако пульс продолжает учащаться уже до предельно
критического. На рисунок ритмов головного мозга страшно смотреть, в
сознании Клеона происходит нечто невообразимое.
Доктор понимает, что сеанс надо было
заканчивать намного раньше, но почему-то ей кажется важным дать
Клеону закончить.
– Он снова зовет меня.
Короткая пауза. На секунду кажется,
что Клеон успокоился.
– Anas Eneron… – хрипящий разрывающий
мозг шепот даже не напоминает голос, тело Клеона покрывается мелкой
дрожью.
Вся профессиональная выдержка
психолога не помогает доктору Монморанси сдержать собственные
эмоции. При звуке вырвавшейся из горла Клеона непонятной фразы
доктор резко вздрагивает и роняет блокнот.
– Всесильный Боже! Я спустился в
самый низ, – голос Клеона возвращается, только звучит надрывистым
стоном.
Он практически кричит в необъяснимой
агонии:
– Сохрани и помилуй, Всемогущий! Нет
формы. Никаких пропорций. Огромные черные куски, разрываются и
собираются обратно. Сколько же их! Легионы! Все движется.
Богомерзкое сплетение. Вселенский хаос!
– Почему все собираются в круг? Что
это за базальтовые плиты в центре? Далеко… не видно… – голос Клеона
обрывается на каждом слове. – На плитах что-то лежит… белое…
безжизненное…
– Легенда… призраки женщин в горах…
насилие… роды… болезненные… – доктор замирает от сдавленного
хохота, вырвавшегося из горла Клеона.
Доктор Монморанси, конечно, понимает,
что чисто теоретически смех может присутствовать во время гипноза,
но такого она никогда не слышала. Доктор хмурится и собирается
заканчивать сеанс. Мысленно она ругает себя, нужно было намного
раньше вывести Клеона из состояния гипноза.