– Никаких комментариев!
– Что там происходит? – удивленно спросил Василий Макарович, опустив руку с солонкой и удивленно глядя на Стогову. – Я ничего не понимаю… так вашего сообщника не арестовывают?
– Да за что его арестовывать? Славик – совершенно безобидный человек! И вот что, раз уж вы частный детектив – помогите мне выйти отсюда, не столкнувшись с этими стервятниками!
– Помогу, если вы мне все объясните! – согласился Куликов.
– Но вы это никому не расскажете?
– Я же частный детектив! Хранить чужие тайны – это часть моей работы!
– Все дело в скуке… – проговорила Светлана Борисовна с тяжелым вздохом. – После смерти мужа мне нечем было себя занять, а от природы у меня очень деятельная натура. Мне неинтересно тратить все свое время на фитнес и косметолога…
Василий Макарович слушал ее сочувственно: он сам пережил нечто подобное, когда вышел на пенсию. Конечно, у него к скуке добавилось еще хроническое безденежье, но отсутствие любимой работы тоже играло большую роль.
– И тогда мой психотерапевт посоветовал мне заняться каким-нибудь творческим трудом – рисовать, лепить скульптуры, писать…
Светлана Борисовна сделала небольшую паузу и продолжила:
– К живописи у меня не было призвания, лепку я посчитала каким-то детским, несерьезным занятием, а как-то прочла интервью с известным автором криминальных детективов и загорелась. Попробовала написать первый роман и поняла, насколько это увлекательно. Причем мне особенно удавались разные кровавые детали, кошмарные преступления… вы знаете, когда я описывала какое-нибудь ужасное убийство, при этом всегда представляла кого-нибудь из своих врагов или вообще неприятных мне людей. Опишешь его убийство – и сразу на душе становится так хорошо, так благостно…
Она перевела дыхание и снова заговорила:
– Закончив первый роман, я задумалась о его публикации. Знаете, когда книга завершена, очень хочется увидеть ее напечатанной. Ведь книга – это как ребенок, ее хочется вывести в свет. Но, с другой стороны, мне совершенно не хотелось, чтобы пресса трепала мое имя. Кроме того, я поговорила с одним издателем, знакомым моего покойного мужа. Разумеется, я не рассказала ему о своем проекте, а просто задала ряд наводящих вопросов, и он сказал мне, что жесткий детектив с кровавыми деталями должен выходить непременно под мужским именем. Иначе читатели просто не обратят на него внимания.