Сплюнув, лейтенант Шевченко глянул еще раз на
огромную малиновую фуражку – и обмер. Точно вдругорядь вражеский
фугас по башне ударил.
Сверкая глазами и хлюпая разбитым носом, из-под
большого козырька на него смотрело лицо комиссара. Лейтенант
Шевченко даже поежился, столь сильным и неожиданным было сходство.
Настоящий комиссар в фуражке, и ряха такая, как у комиссара –
острая, бледная, скуластая, свирепая. Как на старых фотографиях.
Совершенно не итальянская ряха. Невозможно такую представить в
окружении лощеных штабных офицеров или на парадной трибуне. Взгляд
тяжелый, волчий. Таким взглядом можно гнать в атаку, прямо на
захлебывающиеся в лае пулеметы. И убивать на месте таким взглядом
тоже, наверно, можно.
Комиссарский, особенный, взгляд.
"Приехали, - угрюмо подумал лейтенант Шевченко,
машинально напрягаясь от этого взгляда, как от вида направленного в
его сторону орудийного дула, - Комиссара поймали неизвестной армии
и непонятной национальности. Впрочем, называться-то он может
как-угодно, а кровь в нем именно такая, как у наших отцов-чекистов,
тут сомневаться не приходится..."
- Ну прямо как наш политрук Мальцев, - пробормотал
Михальчук, тоже пораженный этим сходством, - Один в один… Ну и
дела, товарищ лейтенант.
- Ничего, сейчас узнаем, кто это пожаловал… -
лейтенант Шевченко приподнял странного офицера за ворот шинели и
немножко тряхнул, - Шпрехен зи дойч?
«Комиссар» огрызнулся короткой тирадой на
незнакомом танкистам языке. Едва ли он желал крепкого здоровья, но
сейчас лейтенанта Шевченко интересовало не это.
- Не немецкий… - сообщил он глухо, - Я немецкий
знаю немного, у разведчиков нахватался. Не немецкий это язык.
- А какой тогда?
- Не знаю. Не те мои институты, чтоб на языках
складно брехать. Английский?
- Похож немного.
Лейтенант Шевченко покосился на своего мехвода с
нескрываемым удивлением:
- Когда это ты в англичане записался, Михась?
Мехвод усмехнулся.
- До войны еще... В порту работал, на кране.
Нахватался там с пятого на десятое, товарищ командир... Болтать не
могу, но кое-что понимаю. Так, отрывочно.
- Значит, говоришь, по-английски наш офицер
болтает?
- Похоже на то. Слова знакомые, как будто.
Они переглянулись. Мысль, родившаяся у одного,
передалась другому взглядом, как по волнам невидимой радиостанции,
и мысль эта была столь неприятна, что и высказывать ее не
хотелось.