— Умоляю... — существо начало меняться, принимая одну форму за
другой с безумной скоростью. — Мы просто выполняли свой долг!
Поддерживали равновесие после вашего ухода!
— Равновесие? — Я сделал шаг вперед, отчего пространство вокруг
задрожало. — Ты называешь это равновесием?!
Я хлопнул в ладоши, и существо тут же просто... лопнуло!
Разлетелось черными брызгами, которые тут же растворились в
воздухе. А вместе с ним исчезла и пробудившаяся во мне древняя
сила, словно её и не было.
— Охренеть! — только и смог выдавить я, рухнув на пепельный
песок.
Тело болело невыносимо, казалось, что меня пропустили через
мельничные жернова. И, возможно, даже не один раз. Каждый вдох
отдавался болью в ребрах, каждое движение заставляло морщиться. Но
сейчас физическая боль была даже полезна. Она помогала
сосредоточиться, не дать ускользнуть тем обрывкам осознания
происходящего, что мелькнули во время пробуждения древней
сущности.
Так... Изнанка. Теперь я видел её иначе. Это не просто
искаженная реальность – это было отсутствием всякой реальности.
Пустота, из которой когда-то родилась материя. Изнаночная сторона
ткани бытия, где видны все швы и узлы мироздания.
И здесь кто-то жил. Хранители? Само это слово отзывалось внутри
странным эхом, задевая струны памяти, которой у меня никогда не
было. Они ушли... или уснули? А потом явились боги — молодые и
жадные до силы. И принялись выкачивать жизнь из людей, используя их
как обычные батарейки.
Я потер виски, пытаясь собрать мысли в некое подобие порядка.
Кажется, в тот момент сама Изнанка исчезла? Или переместилась?
Спряталась, как улитка в раковину? А когда вернулась, высшие
существа уже успели изменить мир под себя.
«И что мне это дает?» — спросил я сам себя, глядя в черное небо
с чужими звездами. По сути ведь – ничего. Разве что... В груди
шевельнулась злая радость. Здесь действительно может быть сила.
Настоящая, древняя мощь, способная стереть самодовольную ухмылку с
лица Эребы. Заставить богиню смерти саму познать боль и агонию!
Так, что там у нас с вурдалаками и оборотнями? Я прикрыл глаза,
пытаясь ухватить мелькнувшие обрывки нового знания. Они словно...
искаженные отражения человеческих душ?
Значит, здесь, в Изнанке, эта тварь что-то делает с душой, и
только потом маг или ведьмак выходят отсюда. Но суть их меняется,
извращается до неузнаваемости. А за духом следует и тело,
постепенно принимая новую форму.