- Скажи, Ник… У тебя ведь были женщины за те полгода, что мы не вместе? - спросила я тихо. - Или хочешь сказать, что все это время ты жил монахом?
7. 7
Конечно, я здраво смотрела на эту ситуацию и, зная Константинова, понимала, что он сейчас или солжет, или признается в том, что принесет мне лишь боль. И нет, это была не вовсе акция мазохизма с моей стороны. Скорее попытка отрезвить и Никиту, поставить его на место.
Он поджал губы и промолчал. Смотрел на меня виновато, а у меня внутри все переворачивалось от самых разнообразных ощущений, приносящих только неприятные чувства. Ведь одно дело просто предполагать, хоть и будучи уверенной почти в стопроцентных загулах бывшего мужа, и другое - видеть буквальное доказательство того, что у него были женщины.
- Есь… Это все неважно сейчас. Теперь никого. Никогда. Клянусь.
Я скривилась от банальщины, прозвучавшей из уст Константинова и, все же отпихнув его от себя, проговорила:
- Надо же, как удобно! Полгодика погулял, а сейчас возжелал вернуться, и этого времени, а также женщин из твоего прошлого как ни бывало. А меня - к ноге и ни-ни сделать то, что позволял себе ты сам.
Я заходила по кухне, словно солдат на плацу. Хватала вещи, перекладывала их с места на место, чтобы только привести мысли в порядок и унять то, что отравляло мою душу.
- Сколько у тебя их было? М? Это же неважно, так что можешь признаться жене, которую так хочешь вернуть. Сколько? Десять? Двадцать? Пятьдесят? Ну, говори, чтобы мы могли потом это обсуждать долгими зимними вечерами.
Я остановилась и тихо рассмеялась. Прежде всего, над самой собой. Потому что меня все случившееся по сей день трогало, черт бы подрал этого Константинова! И я уже начинала мысленно задаваться вопросом - кто был у него за время, прошедшее с нашего расставания? Та самая Лилька, с которой я застала его целующимся? Или жена его приятеля Марина, положившая глаз на Никиту, чего не видел разве что слепой.
- Есения, они мне неважны… Проходной эпизод, когда мы уже были с тобой не вместе, - попытался оправдаться Никита, но я его прервала:
- И будем с тобой не вместе и дальше. Ты считаешь, что у тебя все впереди, а я - что наши с тобой отношения - позади. И это самое прекрасное осознание, которое случалось со мной в жизни.
Криво усмехнувшись, я вскинула руку, когда Константинов собрался протестовать: