– А что же с антиквариатом случилось? – поинтересовалась я. – Неужели он так и остался у ничего не подозревавших соседей?
– После обыска мы вышли из дома и направились со Скобцовым в разные стороны. Он – в райотдел, а я – в прокуратуру, но с полпути вернулся назад и зашел к соседям Хрековой. Ими были супруги, которых мы приглашали в качестве понятых. Я сказал им, что мне надо уточнить кое-какую информацию, и пенсионеры охотно согласились ответить на все мои вопросы. Хозяйка предложила попить чайку, на что я без раздумий согласился. Пока она хлопотала в кухне, я немного пообщался с ее супругом, а потом попросил разрешения выйти в лоджию. Поскольку был уже вечер, на улице заметно похолодало, и я взял в прихожей и накинул на плечи свою куртку. В лоджии я даром времени не терял: засунул в один карман песочные часы, а в другой – футляр для молитвослова. Они с трудом там поместились. Я даже порвал подкладку, за что потом получил нагоняй от жены. Но старики, кажется, не заметили, как раздулись карманы моей куртки… Татьяна Александровна, я ни секунды не сомневался, что обязательно верну эти ценности в музей, – как бы оправдываясь, заметил бывший следователь.
– И вам это удалось? – спросила я, догадываясь, что ответ на этот вопрос, скорее всего, окажется отрицательным.
И я не ошиблась. Поерзав на кровати и как-то неестественно покашляв, желая оттянуть неприятный момент, Степанов все-таки признался:
– Нет, я так и не вернул их в музей, но вовсе не потому, что у меня при виде золота снесло голову и я решил извлечь из этого выгоду! Конечно, вещицам этим цены нет. Точнее, цена-то есть, но только на преступном рынке. Законно на аукцион их выставлять нельзя, они ведь в черном списке. Но это и не входило в мои планы, я ведь хотел, чтобы и песочные часы, и футляр для молитвослова снова стали достоянием народа. Увы, найти такой способ, при котором раритеты вновь не попали бы в корыстные руки, было непросто. Да и подставляться, как вы понимаете, мне не хотелось.
– Сергей Федорович, и где же вы спрятали футляр для молитвослова и песочные часы?
– Я укрыл эти ценности в Калиновке, в доме моих родителей, которые в те годы еще были живы. Они как раз тогда пристраивали летнюю кухню, и мне было нетрудно сделать тайник в кирпичной стене.
– Понятно.