Ратибор, Добрыня, Владимир – такие имена давали детям, пытаясь предсказать или даже направить их судьбу, вырастить их такими, какими хотели бы видеть своих отпрысков родители. « Разве может, к примеру, Добрыня вырасти злым человеком? » – так рассуждали они и во многом были правы.
Во многих семьях есть имена, которыми очень часто называют детей – через поколение или даже чаще. Откуда взялся этот обычай? Он пришел из глубины веков и из древних традиций почитания пращуров.
Если только что родившийся ребенок не плакал, не шевелился, казался неживым, его звали именами недавно умерших родственников. На какое он отзовется, оживет – тем его и называли. Считалось, что в малыша переселился дух предка. К таким детям относились по-особому – они считались оберегами для рода, целого поселения.
Часто родители «приманивали» к детям удачу, счастье, богатство, добрый характер и другие черты, называя их именами родственников, у которых данных качеств было в избытке. Считалось, что духи и боги, глядя на этот род, могут перепутать их – и тогда немного удачи, таланта, доброты, предназначенных старшему тезке, достанется и новорожденному. Если, например, дед Иван был умелым кузнецом и заработал себе достаток и добрую славу своим ремеслом, то его дети и племянники давали своим собственным сыновьям имя Иван. Если одна из сестер была счастливее другой – та называла дочь именем своей более удачливой родственницы, чтобы она унаследовала судьбу тетки, а не горькую долю матери.
Случалось и противоположное. Если человек был неудачливым, несчастным, болезненным, злым, если он совершил преступление, покрыл себя позором – его имя становилось несчастливым для рода и как бы исключалось из него. Ни одного ребенка на многие поколения вперед не называли в его честь. Более того, за серьезный проступок согласно суровым законам наших предков он мог быть изгнан из рода, что для тогдашнего человека было равнозначно смерти. А его имя никогда более не упоминалось, его старались забыть, как если бы такого человека никогда не существовало. Считалось, что, уходя, он уносит с собой злую долю, а род, к которому он уже не принадлежит, избавляется от бед.
Похожие традиции именования существовали и у скандинавов. Имена их детей прямо говорили о том, какой судьбы им желают родители. Например, назвав мальчика Ульв (волк) или Бьерн (медведь), отец надеялся, что его сын приобретет силу этих животных. А юноша, названный Торбранд (меч Тора, бога-воина), обязательно должен был стать сильным и бесстрашным воином – как же иначе? Дав дочери имя Герд (защита), мать тем самым призывала к ней безопасную жизнь и роль хранительницы семейного очага.