— Мам, я останусь, — рыдал мальчик.
— Мои дети идут со мной, — сквозь зубы прохрипела Вика.
— Они мои подданные и никуда не пойдут против своей воли! —
отрезал я.
Ладно, взрослые… Но детей я не собирался обрекать на мучительную
смерть от лап урков в блуждающих землях.
Губы женщины дрожали, а пальцы, впивающиеся в волосы девочки,
побелели. Но медленно, по миллиметру, она стала разжимать свою
хватку. Затем она сглотнула, убрала руки от головы дочери.
Взглянула на заливающегося слезами сына, сглотнула и вернулась к
мужу. После чего обернулась ко мне.
— Похотливый кобель, — выплюнула она, и гордая собой, ушла
прочь.
Оставила обоих детей. Ради мужчины. Ради труса и предателя.
Мои скулы играли от напряжения. По-хорошему мне надо было сейчас
распорядиться, чтобы женщину наказали. Но я знал, что говорит она
это не мне, а тому, кто был в этом теле до меня. Если бы люди
знали, какая перемена произошла с их лордом, вряд ли столь
скептически относились к моим приказам.
Вслед за ней потянулись ещё два человека. Хотя, насколько я
помню, рук было четыре, когда я поинтересовался о доверии ко мне и
моим действиям.
— Ещё раз повторяю, — заявил я, оглядывая толпящийся передо мной
народ. — Если вы не готовы мне подчиняться, уходите сейчас же!
Больше такой возможности у вас не будет!
Я в упор посмотрел на Николая, до сих пор стоящего передо мной,
затем перевёл взгляд на Алису, спрятавшую голову на груди у тётки,
судя по внешнему сходству. А затем снова посмотрел на молодого
человека, который сопровождал моего несостоявшегося убийцу.
— А ты, Коль, не пойдёшь? — поинтересовался я. — Тебя что-то
держит?
— Если не изгоните, то я хотел бы остаться, — ответил он
настолько тихо, что я едва услышал его слова, благо до меня их
донёс порыв ветра, растрепавший заодно и его русые волосы. — Там
никому не выжить.
О, оказывается, это для них не секрет. Но только ради того,
чтобы сохранить этому парню жизнь, я не собирался его оставлять.
Он, очевидно, не понимал, что я хочу от него извинений и
покорности.
— Вон! — раздались выкрики из толпы. — Пусть уходит,
предатель!
— Подождите! — я поднял руку, и возгласы тут же затихли, после
этого я снова обратился к Николаю. — Ты хочешь остаться только
потому, что боишься смерти? Но по словам того же Луки она будет
поджидать тебя и тут. Что изменится? Или ты всё-таки веришь в то,
что я смогу обезопасить свой народ?