У него есть характер и чувства. Есть мысли и фантазии. Есть что-то, вызывающее на его лице улыбку и заставляющее хохотать во всё горло, как может лишь ничем не обременённый юнец. А есть какие-то пережитые трагедии и драмы, превращающие это поистине ангельское лицо в обитель печали… Столько всего! Господи, столько всего таится в его хрупкой, чуткой душе, а я как последний кретин думал лишь о внешности.
Это открытие поразило меня до глубины моей чёрствой, как оказалось, души. В те щедро наполненные божественно откровенной музыкой мгновения я разрывался между восхищением им и омерзением к себе. И это было единственное, что портило этот прекрасный вечер.
Душа… Теперь уже она, его душа, стала моей новой одержимостью. Я хотел узнать этого человека от начала и до конца. Прочесть словно открытую книгу. Испить до самих основ! Изучить его жизнь как свою собственную. Мне нужно, нужно было знать, что его радовало, а что печалило. О чём он думал, когда писал свои гениальные произведения, а о чём – когда исполнял их перед нами.
Передо мною.
Вокруг каких образов кружили его мысли, когда он закрывал глаза и растворялся в собственной игре? И видел ли он меня, когда эти невероятно пронзительные глаза открывались, а губы трогала тень улыбки?..
О, он смотрел в зал. Часто. И делал это так, словно норовил каждого из присутствующих сделать частью звучащего произведения. По крайней мере, так это ощущалось мною.
Исповедь его скрипки я бы мог слушать вечно, но… но когда зал взорвался овациями, я вскочил одним из первых, едва не обронив горшок с хризантемой. Он улыбался и разглядывал довольных гостей, и на миг, всего на один коротенький миг его лицо застыло. Боюсь делать какие-либо предположения, но мне показалось, что это случилось именно тогда, когда взгляд серых глаз мазнул по моему лицу.
В этот раз не было ни виконта Монтини, ни кого-либо другого, кто мог бы в считанные секунды провести меня к мистеру Тёрнеру, поэтому я терпеливо ждал, пока очередь испарится, одинокой тенью стоя в самом дальнем углу. Но это ожидание не тяготило: я наслаждался им, как утром наслаждался общением с семьёй. Ждать всегда приятно, когда знаешь, что ожидание непременно будет оправдано.
Я как раз наблюдал за беседой мистера Тёрнера с каким-то достопочтенным джентльменом, когда он внезапно вздрогнул, будто почувствовав на себе мой взгляд, и посмотрел мне прямо в глаза. Молния прошла сквозь всё моё тело – вот что это было. Три долгих секунды непрерывного контакта. Глаза в глаза. Душа в душу.