И тут погас свет. Полная темнота.
– Простите, – охнула Чизара.
– Дайте чертов ключ! – крикнула Клип. – Он не блефует!
– Это правда. – В темноте голос Верити прозвучал глухо. – Он не блефует.
Чизара мучительно взвыла, и лампы снова зашипели. Но теперь они сердито гудели, как при перебоях с напряжением, и со всех сторон заверещали сирены. Итану показалось, что вся тюрьма разваливается.
Фан колебался еще секунду, плотно сжав губы.
– Хорошо! Чизара, открой дверь в комнату наблюдения. – Он повернулся к зеркалу. – Но выйдет только Андерсон. Принесите мне ключ, быстро!
Чизара покрылась испариной, ее трясло.
– Я тебя ненавижу, Нэт.
Нэт повернулся к Верити:
– Идем с нами. Тебе больше не нужно работать на правительство.
– Чувак, – сказала она. – Ты прикалываешься? Мне хватило таких, как ты, пока я росла. В точности таких же.
Нэт пристально смотрел на нее.
– Откуда ты? Из Нового Орлеана, где назревает что-то крупное?
– Да. И через полчаса, когда вас перестреляют, я отправлюсь домой праздновать Марди Гра!
Итан сглотнул. Он представил, как Верити танцует вместе с шумной толпой и палит в воздух из пистолетов.
– Что там происходит? – продолжал Нэт. – Что-то страшное?
Верити трясло от гнева, она пыталась противостоять Вожаку.
– Пайпер хочет разрушить все. Больше мы ничего не знаем.
В дверь вбежал охранник, держа в руке ключ, будто олимпийский факел. Клип выхватила его и освободила Нэта.
– Я должен спросить у нее… – начал он, но Клип потащила его к двери.
– Давай, Великий Вождь. Валим отсюда!
Через десять секунд они все шли по коридору следом за Клип. Келси подскакивала на носочках, Нэт растирал запястья, а Чизара вздрагивала при каждом мигании освещения.
Но Итан услышал окрик Верити:
– Если вы выживете, куда отправитесь?
Никто не успел ответить, и он позволил своему голосу уладить это, не выдавая ничего важного.
– Кто знает, где мы окажемся? – услышал он себя.
И только когда Чизара захлопнула за ними следующую электронную дверь и они побежали по коридору, Итан осознал кое-что ужасное: голос ни капли не соврал. Теперь на них будут охотиться все федеральные власти.
И куда, черт побери, они бегут?