Мозг лихорадочно работал, вспоминая
каждую секунду этого дня. Вот она едет на автобусе, полном
страдающих от духоты людей. Вот идет от остановки. Сверяется с
адресом, записанным на клетчатом тетрадном листе. Толкает тяжелую
дверь.
Дверь! Ей нужно найти дверь и выйти
из этого сумасшествия. Если сюда можно попасть, то и убежать должно
получиться. Нужно просто найти выход в родное душное лето, а
подумает о том, что случилось, она уже там. Дома.
- Что ж, мы сделали все, что могли.
Принцесса Синтия, леди, все готовы? - мадам Лафарет повысила голос,
отворачиваясь от Даши и привлекая внимание остальных девушек.
Это шанс. Неловко вскочив, Даша чуть
не наступила на собственный подол. Ноги казались ватными и не
слушались, сердце гулко бухало в груди, а глаза никак не находили
искомое. Где же ты, где?..
- Принцесса Синтия, леди, прошу вас!
- пожилой мужчина в смокинге и при бабочке широко распахнул
двустворчатые двери и почтительно поклонился. Двери были высокими,
из лакированного светлого дерева, и к ним, кто улыбаясь, кто
заметно нервничая, устремились все находящиеся в зале девушки. Даша
только сейчас заметила, что все они примерно ее возраста,
восемнадцати - двадцати лет.
Не то. Не может эта пестрая шикарная
толпа вывалиться на жару под чахлые липы, растущие у того дома,
значит, это не та дверь и Даше туда не нужно. Она попятилась,
пытаясь отступить в сторону, к одной из стен, и осмотреться, но это
было словно плыть против течения. Она тут же привлекла внимание
госпожи Лафарет и та ласково, но твердо взяла ее под локоть,
направляя вслед за всеми.
- Заблудилась, Клэри? - насмешливо
фыркнула блондинка в нежно-голубом платье, проходя мимо и будто
ненароком толкая Дашу плечом. - А мамины обноски на тебе неплохо
смотрятся. Хорошо, что не успели выбросить. Старье тебе к лицу.
Еще одна девушка, задержавшаяся рядом
с ними, звонко расхохоталась, словно услышала отличную шутку,
подхватила блондинку под руку, и они прошли в дверь, не удостоив
мужчину в смокинге и взглядом. Даша вышла практически последней и
просто потому, что больше ей деваться было некуда.
Широкий коридор, по которому ей
пришлось пойти вслед за всеми, был увешан картинами, в нишах стояли
то кушетки на гнутых ножках, то огромные напольные вазы. Теплый
свет лился с потолка, а ноги в мягких туфельках на невысоком
каблуке тонули в густой темно-синей дорожке.