Однако не успели они собрать со стола миски и ложки, как кто-то снова позвонил в дверь.
– Рановато что-то начались визиты, – удивилась Рина, невольно взглянув на висящие на стене часы. Они с Тошкой гуськом вышли в коридор, чтобы вместе встретить очередного гостя.
В этот раз за дверью обнаружилась соседка Анна Викентьевна. В старые добрые времена она была близкой подругой Рининой матери и считалась почти что членом семьи, тем более что день рождения у нее тоже пришелся на март.
– Не пугайтесь, дорогие мои, я буквально на минутку, – прямо с порога заявила Анна Викентьевна и шагнула в прихожую. В длинном синем платье-балахоне с кружевным воротничком, с красиво уложенными седыми волосами старушка выглядела очень импозантно. В одной руке она держала плотный голубой конверт, а в другой – маленький керамический горшочек с торчащим из него мясистым кактусом. На самой макушке кактуса распустился крохотный красный цветок, похожий на бант первоклашки.
– Я принесла вам подарки, – торжественно объявила Анна Викентьевна. – Во-первых, мне не терпится увидеть вашу радость, – пояснила она и вручила конверт Рине. – А во-вторых, моя глупая Матильда уже трижды пыталась откусить вот этот самый цветочек и мне трижды пришлось вытаскивать колючки из ее морды.
Матильда действительно была на редкость глупой кошкой, которая получила свое имя за поразительное сходство с любимицей домомучительницы фрекен Бок.
– В общем, я решила, что проще будет поскорее доставить вам этот подарок, чем объяснить Моте, что кактусы не съедобны.
Пока она все это говорила, Рина открыла конверт и вытащила оттуда два длинных желтоватых листочка бумаги.
– Тошка, это же билеты в Большой театр! – воскликнула она с неподдельной радостью. – На «Жизель».
– Ой, как здорово! – завизжала Тошка, которая была завзятой театралкой и к тому же обожала балет.
Она бросилась старушке на шею, прижалась к ее щеке и выпалила:
– Анна Викентьевна, вы – замечательная!
– Просто я вас люблю, девочки мои, – расторгалась та. – И знаю, чем вас можно порадовать.
В прошлом Анна Викентьевна была балериной. На вопрос о ее ролях она с гордостью отвечала: «Хотя мне так и не довелось станцевать Одетту, зато мой лебедь был самым грациозным в ее стае». Несмотря ни на что, в искусстве Анна Викентьевна не разочаровалась, чувства юмора не утратила и до сих пор продолжала оставаться невероятной оптимисткой.