Тридцать нажатий, дальше тройной приём
Сафара, два вдоха, снова тридцать нажатий. Спустя какое-то время
дыхание и сердцебиение, наконец, восстановились, и я поспешил
повернуть пациента на бок, чтобы исключить попёрхивания собственным
языком. Как раз в этот момент раздался звонок в дверь.
А вот и скорая подоспела. Грузная
фельдшер вошла в комнату и слегка кивнула мне в знак
приветствия.
– Звягин, уже и без нас справился? –
усмехнулась она, открывая оранжевый медицинский
чемоданчик.
– Ага, за вас работу делаю, –
беззлобно парировал я.
Такой обмен колкостями для человека со
стороны кажется странным, но когда каждый день вырываешь пациентов
из лап костлявой смерти, черный медицинский юмор просто-напросто
помогает не сойти с ума.
Фельдшер достала переносной
электрокардиограф и через пару минут протянула мне плёнку, попутно
готовя препараты для медикаментозной поддержки. Я пробежался
глазами и отметил для себя наличие атриовентрикулярной блокады.
Надо будет глянуть потом его карту и сравнить с предыдущими
пленками, вряд ли она взялась из ниоткуда…
– Дыхание возобновилось, но в машине
сейчас подключим к кислородному болону, – отметила фельдшер, а
затем обратилась к мужчине, – Вы родственник?
– Да, сын, – растерянно кивнул бледный
мужчина, всё это время стоявший молча позади нас.
– Что случилось, рассказывайте, –
распорядился я.
– С утра отец плохо себя чувствовал…
Давление шалило, голова кружилась. Я вызвал врача. А тут звонок в
дверь, он встал и тут же потерял сознание…
– Раньше такое было? – уточнил я,
попутно отмечая себе в блокноте симптомы.
– Сознание не терял, но жаловался
частенько, что в глазах темнеет. А ко врачу не затащишь ведь.
Хорошо, что сегодня я выходной оказался… – ответил сын.
– Ладно, найдите паспорт, СНИЛС и
медицинский полис отца и принесите нам. С носилками
поможете?
– Да-да, конечно. Где-то тут всё
лежало, сейчас, – засуетился мужчина, начав рыскать в каких-то
ящиках.
Фельдшер тем временем позвонила
водителю и попросила носилки. С лежачими больными отдельная сложная
история. Зачастую пациент нуждается в экстренной госпитализации, а
нести его на носилках банально некому. Конечно, по стандартам это
должны делать медицинские работники, в идеале, наверное, санитары…
А почти все наши фельдшера – женщины от тридцати до шестидесяти
лет, сами они носилки далеко не унесут.