Услышав это, я скривилась, вспоминая сегодняшнее подведение итогов и жесткий голос председателя саммита.
- Я ожидаю, что к следующей конференции, вы предоставите более конкретные даты и отчеты по решению проблемы, - говорил герр Юргенс, и на его лице отображалось недовольство.
Я понимала, что многое из озвученного было политикой, и внедрение зеленой энергетики не было однозначным добром. Отказавшись от угля, страны были вынуждены закупать газ, а это вело к зависимости от тех, кто его продавал.
“Надо обсудить этот момент с Генри…” - пронеслась мысль, а тем временем мы вырвались на трассу и уже совсем скоро снижали скорость перед указателем “аэропорт”.
Наконец, в окне появилось взлетное поле, мы остановились у КПП, а мне в глаза бросился огромный самолет с гербом бельгийского королевского дома. Меня нигде не останавливали, документов не спрашивали и официально улыбались, отчего у меня вновь начинали холодеть конечности.
И вновь я поднималась по трапу самолета. Вновь зависала в воздушном пространстве. Вновь чувствовала позвоночником, как закручивается спираль моей жизни.
Возникало странное дежавю. Каждый мой жизненный поворот сопровождался перелетом, которому я уже не удивлялась. Напротив. Сейчас я его воспринимала, как некую сумеречную зону. Переход от одного жизненного этапа к другому. Воздушный коридор, где происходила трансформация прошлого в будущее.
Отличалась лишь атрибутика. Королевский лайнер впечатлял своей роскошью и габаритами. Здесь была не только обстановка класса люкс, но и в высшей степени вымуштрованный персонал, на фоне профессионализма которого меркла даже швейцарская педантичность.
Бортпроводница боялась сделать лишнее движение, а человек, сопровождавший меня из отеля, был настолько впечатляюще молчалив, что я его побаивалась. Чувствовалось, что он был не просто профессионалом, а военным.
Вся эта официальная обстановка была настолько некомфортной, что к концу полета я, сидя натянутой струной, уже не чувствовала спины.
“Спокойствие, Дюнина. Рубикон перейден… Трансформация завершена…” - успокоила я себя, однако, едва шасси самолета коснулось бельгийской земли, и приветливая бортпроводница пригласила меня к выходу, стало понятно, что всё только начиналось.
У трапа меня ждали черный автомобиль и мужчина средних лет с военной выправкой.