Кабрал отплыл из Каликута в Кочин и был принят с распростертыми объятиями как победитель каликутского саморина. Поэтому действия Кабрала не вызвали всеобщего возмущения и открытого столкновения между Востоком и Западом, что вполне могло бы иметь место, если бы среди жителей Востока было больше единства. В Кочине португальцам разрешили создать склад и погрузить суда. То же самое произошло и в Каннануре, куда они отплыли после этого. И в начале следующего года эскадра Кабрала отплыла в обратный путь с забитыми под завязку трюмами и спустя десять месяцев благополучно вернулась к родным берегам (потеряв еще одно судно, севшее на мель (его пришлось сжечь). Люди и основная часть груза были спасены. – Ред.).
Когда король Мануэл I получил отчет о каликутском происшествии, он в гневе посчитал, что город понес недостаточное наказание, и поручил командование следующей экспедицией Васко да Гама, чтобы тот мог отомстить за обиду, нанесенную ему саморином Каликута во время первого визита. Эта эскадра была еще сильнее, чем та, которую возглавил Кабрал (из Португалии в феврале 1502 г. вышло 15 судов. Одно судно потерпело крушение в Мозамбикском проливе (команда спаслась). Кроме того, позже к да Гама подошли еще три судна, и еще два дошли до Малабарского берега самостоятельно. – Ред.). По прибытии в Каликут великий мореплаватель не обнаружил в гавани судов, которые можно было бы атаковать, и навечно запятнал свое имя, без какой-либо необходимости обрушив всю мощь оружия португальцев на беззащитный город и вторично разрушив его, на сей раз с многочисленными жертвами. Утолив жажду мести, совершенно не свойственную его религиозному и сдержанному характеру, да Гама отбыл в Кочин и с безжалостной жестокостью, свойственной межнациональным конфликтам того времени, уничтожив по пути несколько встречных арабских судов, прибыл в порт и приступил к выполнению своих коммерческих целей. Но его торговая деятельность была прервана полученной от местного правителя информацией, потребовавшей немедленной подготовки к более достойным действиям, чем расстрел беззащитных толп. Речь шла о том, что перед вторым появлением да Гама в Каликуте все местные суда, ожидая повторной атаки португальцев, ушли. Согласно достигнутой саморином договоренности, они соединились с крупным флотом Красного моря, состоявшим из тяжелых дау океанского плавания. Теперь португальцам противостояло 170 кораблей, если, конечно, верить оценке секретаря да Гама Коррейры. Португальский адмирал, прибыв в Каликут, конечно, заметил, что рейды пусты, но приписал это обстоятельство страху местных моряков и не придавал ему значения до тех пор, пока лазутчики дружественного португальцам правителя Кочина не предупредили его, что вся упомянутая выше армада готовится к нападению. Вероятно, жители Востока уверовали в возможность победы над европейцами на море благодаря своему численному преимуществу – десять к одному.