– Погода сегодня отличная, давайте прогуляемся вдоль моря.
Неторопливо шагая по променаду, Петр Валентинович стал рассказывать о том, как во время войны ему приходилось летать на своем истребителе в небе Восточной Пруссии. И только теперь Шура заметила, что мужчина слегка прихрамывает на правую ногу. Немного осмелев, она спросила:
– Я смотрю, Петр Валентинович, вы слегка прихрамываете. Это вы получили ранение в боях за Восточную Пруссию?
– Нет, – ответил ветеран, – в боях с немцами я всегда выходил победителем. Ни одному фашистскому асу не удавалось подбить мой истребитель. А ранение я получил в небе над Кореей. В пятьдесят втором году это было. Много раз приходилось встречаться в небе с американскими летчиками, и всегда выходил из боя целым и невредимым. Но однажды фортуна от меня отвернулась. В том бою мне пришлось отражать атаку сразу трех самолетов. Карусель закрутилась страшная. Мой истребитель подбили, но я сумел посадить его на землю. Пуля попала мне в ногу, потерял много крови. Долго лечился в госпитале, но летать больше не мог, и был комиссован. До своего шестидесятилетия работал в торгово-промышленной палате в должности секретаря парткома. А сейчас живем в Москве. Моя супруга Евгения Андреевна – коренная москвичка. Ее отец служил в генеральном штабе под командованием самого Шапошникова. Жаль генерала, погиб на фронте в самом конце войны. А вот сам я родом из Белоруссии, из простой рабочей семьи. Учился в школе вместе с будущим секретарем ЦК Белоруссии самим Мошеровым. Мы с ним за одной партой сидели все десять лет. – Петр Валентинович на какое-то время прервал свой рассказ. Затем скосил глаза на жену. – Евгению я встретил на фронте. Она служила телефонисткой. Тогда же и поженились. – Ветеран снова на мгновение задумался. – Когда я вернулся из Кореи, нашему сыну Валентину было уже четыре года. – Петр Валентинович посмотрел на стоявшего у кромки воды малыша, потом перевел взгляд на жену. – Он был примерно такого же возраста, как твой сын сейчас.
Мальчик словно понял, что речь идет о нем, повернулся к взрослым и, посмотрев на мужчину, протянул к нему руки.
– Я хочу к тебе на ручки.
– Ты что, – встрепенулась Шура, – такой большой мальчик и просишься на ручки. Гуляй ножками. Дядя устал с дороги, ему нужно отдохнуть.