– Когда все наши переживания были позади, и мы с сестрой вспоминали тот ужасный день, Вера высказала предположение, что я стал заметно худеть и прекратил расти.
Кирилл поднял глаза и как будто впервые увидел хрупкого, с выделяющимися ребрами мальчика. На вид Олегу было лет десять, хотя ему исполнилось уже пятнадцать.
– Все же вам надо было обратится в милицию, – обнял за плечи товарища Кирилл. – Грозный входит в состав России, и в нем существуют российские законы.
– Это на бумаге, – дернул плечами Олег, – а на деле в Чечне наши законы не исполняют, русских никто не защищает. – Он поднялся и подошел к лежанке. Прилег, подложив руки под голову. – Ненавижу этих бандитов. Если бы не федералы, они нас всех давно бы там повырезали.
– Успокойся, братишка, – Кирилл присел рядом. – Здесь, – указал он пальцем в пол, – действуют наши законы, и вас здесь никто в обиду не даст.
– Ты что, слепой или больной на голову? – приподнялся с лежанки на локтях Олег. – Разве не видишь, что творится вокруг. Ежедневно толпы испуганных и усталых людей бредут по дорогам. Беженцы ютятся где только можно. А их подстерегают чеченские бандиты и отнимают последнее. – Он отвернулся к стене и замолчал. Потом резко повернулся: – Вот в станице Курской, это прямо на границе с Чечней, стоят наши войска, работают русские милиционеры, а хозяева в ней – бандиты.
– Не может быть, – усомнился Кирилл.
– Не веришь? – усмехнулся Олег. – А я это на своей шкуре испытал. У меня кровавые отметины остались ниже спины от издевательств этих уродов. Так избили, что я больше месяца кровью мочился. – Видя, что его товарищ не хочет верить в услышанное, добавил: – Вот вернется Вера, она тебе расскажет.
Ребята снова надолго замолчали. В печке потрескивали дрова, за окном трещали цикады, одноглазый кот терся о ноги Кирилла, выпрашивая что-нибудь вкусненькое.
– А куда вы пошли, когда вас Магомед из квартиры выгнал?
– Эвакуация была хоть и спешной, но обстоятельной, – чему-то своему усмехнулся Олег. – Отцовский велосипед был подвешен в квартире на двух толстых гвоздях под самым потолком. Пока Вера собирала вещи, я снял его и на всякий случай подкачал колеса. Покрутил руль, прокатил по коридору, средство передвижения было в полном порядке.
– Ты все вещи собрала? – спросил я у Веры. – Велосипед в полной готовности. Можно грузиться.