– Не смогу я помочь твоему брату из тюрьмы выйти, – говорила Вакулинчиха, – и не проси, не смогу.
– Бабушка, дорогая, помоги, – умолял ее гость. – Я для тебя все что угодно сделаю, я тебя озолочу. Ведь мой брат не виновен, а ему хотят пожизненное заключение присудить.
– Мне твои тревоги понятны, сынок, но еще раз повторяю, ничем помочь не могу.
– Своим русским ты помогаешь, – с надрывом проговорил мужчина, – а чеченцу помочь не можешь. У тебя на чеченцев аллергия, да?
– Успокойся, сынок, – тихо отвечала бабка Ольга. – Я помогаю людям независимо от их национальности. Бог у всех один, а мы его дети. Но я не могу помочь убийце и насильнику. А на твоих руках и на руках твоего брата я вижу кровь безвинно убитых людей.
– Что ты такое говоришь, какая кровь? На, посмотри, мои руки чистые.
– Я в глаза твои посмотрела, и мне сразу все стало ясно. Да ты и сам, наверно, понимаешь, что за свои злодеяния когда-нибудь ответишь перед Всевышним. А теперь, – бабка Ольга подошла к двери и открыла ее настежь, – оставь мой дом.
– Ведьма старая, ты мне заплатишь за унижение, – кричал выходящий, размахивая руками. – Я тебя раздавлю, как жабу. – Он ударил ногой стоявшую у двери табуретку. – Ты меня надолго запомнишь.
Вакулинчиха молча стояла, опершись на палку, и слушала угрозы гостя.
– Я хотела незаметно тихонько уйти, – продолжала свой интригующий рассказ Альбина, – но бабка Ольга меня остановила.
– Альбина, ты ко мне по делу? – едва слышным голосом спросила она.
– Да, бабушка, по личному делу к вам, – выкладывая индюка, сказала я. – Вот, сегодня зарубила.
Вакулинчиха молча посмотрела на меня, потом повернулась к иконам и помолилась. Закончив читать молитву, усадила за стол, села рядом и взяла мою левую руку своими сухими, мозолистыми ладонями.
– Я тебе, соседка, ничем помочь не смогу, – сказала она, глядя мне прямо в глаза. – Не могу, даже если бы этого сильно хотела. Убийцам и насильникам я не помогаю.
– Что вы такое говорите, бабушка, – вскрикнула я, выдергивая руку из ладоней старухи. – Вы меня с кем-то путаете. Какая же я убийца?
– Нет, детка, я не ошибаюсь, – тихо говорила Вакулинчиха, – в твоих глазах навсегда осталась отметина убийства собственного ребенка. Вспомни хорошенько, прежде чем мне ответишь. И передо мною, словно кадры подзабытого фильма, всплыли события давний лет. Задолго до встречи с Максимом, я встречалась с одним мужчиной. Говорил, что он холост и обещал на мне жениться. Работал мой знакомый большим начальником, и я уже представляла свою будущую жизнь в достатке и роскоши. Но однажды, побывав у врача, узнала, что беременна и сообщила по телефону эту новость своему жениху. Он не ожидал от меня такого сюрприза. При встрече сообщил мне, что уезжает в командировку, а по возвращении обещал обсудить этот вопрос.