Немцы, вначале удивленные этими двумя фланговыми обстрелами, быстро отошли. Разделившись на группы по три человека, они снова повели наступление на советских партизан, прикрывая друг друга.
Ковалев, ругаясь, снял с позиций пулеметчиков и остался последним. Тяжело дыша, как бык, он сделал пять больших прыжков, стреляя с колена длинными очередями.
Каждый стрелял, в общем, наугад. К теням от горевших изб добавлялись тени от кустов.
Со своей стороны, Хайнц быстро разгадал маневр партизан и попытался отрезать их от дороги. Но он напоролся на отряд Яковлева. Партизаны, вне себя от ярости, поднялись цепью и пошли напролом с криками «ура» на немцев. Хайнц приказал пятерым солдатам немедленно отступить, чтобы иметь немного свободного пространства, и вынул свой кинжал. Перед ним возникла бледная тень с ручным пулеметом. Хайнц толчком ноги остановил нападавшего русского и резким движением всадил в него нож.
Если бы позади не было парней, готовых атаковать, думал Хайнц, им была бы хана. Братья Ленгсфельд зажгли перед собой маленький бенгальский огонь. Он позволил ручным пулеметам работать с большей эффективностью.
Большой Мартин бился каской. Рейнхардт размахивал ручным пулеметом, как дубиной.
Затем один голос выкрикнул русское имя, и партизаны, как по волшебству, вышли из боя. Митя, связник, который участвовал в первом бою, в момент отхода партизан оглянулся и дал очередь. Один немец был убит.
Когда рассвело, егеря вернулись в деревню: их потери составили одного убитого и троих раненых. Обнаружили семь трупов партизан.
Хайнц и Клаус сочли, что упустили еще один шанс. Отряд партизан скрылся без больших потерь.
В деревне все еще дымили подожженные избы, а женщины, которые вышли узнать, кто победил в бою, робко смотрели на вернувшихся немцев. Клаус снова приказал им приготовить горячую воду и лепешки. А так как партизаны в деревню не вернулись, немцы претендовали также на яичницу.
Война… На войне всегда лучше соглашаться с сильным. Манфред не спеша направился в дом старой Усыгиной и попросил у Жени горячей воды, чтобы помыться и побриться. Старуха продолжала ругаться.
Клаус и Гюнтер с беспокойством и сочувствием наблюдали за переноской раненых. Если мертвеца можно похоронить где угодно, то что делать с солдатами, утратившими способность передвигаться и сражаться? Раз их нельзя доверить гражданским лицам, кроме исключительных случаев, значит, надо сразу прикончить. Они встретили Хайнца, как всегда улыбавшегося, и направились в лазарет.