Мы вызвали левый лифт одним нажатием, а правый и трогать не стали – он слишком маленький, и потом, мы оба ходили налево. Удивительно, наши «правые» половинки менялись, а мы оставались константами. Они не знали, а нас все устраивало.
Когда двери начали захлопываться, я высунулась в щелку и крикнула:
– Если что, лифт сломался.
Потом сняла с себя кофту и начала завязывать ему глаза. Он прислонился к вертикальной плоскости кабинки и нажал кнопку «Стоп». Мы тонули в холодной стали прикосновений. Я открыла створку «Вперед», поцеловала его: в рот, нижнюю губу, подбородок, шею, все, строго по центру. Он внезапно, не снимая с глаз кофты, поднял меня на руки и прислонил к противоположной стенке так резко, сильно и по-мужски. Ударившись головой, я очнулась. Мне стало лучше во сто крат.
– Так непривычно…
– Что непривычно? – спросила я, приподнимая заслон реальности, обнажая простой и, к сожалению, смертный взор.
– Ты намного легче, чем Жанна.
Я взяла ладонью его подбородок и напрягла каждую связку кисти.
– Никогда не сравнивай нас!
– Я просто сказал, что ты лучше!
– Замолчи. Она твоя девушка. Она тебя ждет. Она тебя любит.
Свет в кабинке пропал – он гаснет спустя две минуты. Факт, проверенный не «Занусси», а временем и мной. Я была в воздухе – прислоненная спиной к грубому железу, с поднятыми вверх руками, которые он не желал отпускать. Сквозь темноту блестели глаза, слышалось дыхание. Кто-то курил этажом выше, и, задевая поверхностью ногтя окурок, стряхивал пепел в жестяную банку.
Пухлые губы Алека были у меня за ухом, а несколько кудрей, спадающих со лба, щекотали скулы, пока не замерли. Он перехватил меня двумя руками и не выпускал еще несколько секунд.
– Умеешь все испортить! Я тебе комплимент сделал.
– Заткнись, пожалуйста.
Он снова сжал мои запястья над головой. Поцеловал, рукой перехватил голову под ухом – так, чтобы мне не удалось увильнуть.
– У тебя Интернет работает?
– Да. А что?
– Я тогда у тебя сегодня останусь.
– Как знаешь, – я нажала кнопку «5», нащупав ее в темном лифте…
Мы лежали в ванне валетом и глупо перекидывались пеной. Я курила – он пил апельсиновый сок. Формально мы были в ссоре.
– Слушай, а сколько мы уже с тобой… – он долго подбирал слова, – …лежим в ванне?
– Глобально или повседневно?
– Ты же меня понимаешь… – он рукой провел под коленкой.