Машина остановилась часа через три и за это время всего
несколько раз повернули. У меня не было ни малейшего представления
о том, где мы должны были оказаться, а потому я с большой
осторожностью готовился атаковать своих пленителей.
Двери кузова открылись в один момент. Внутрь заглянул мордатый
мужик, ожидавший встретить двух пленников без сознания. Мы же, не
сговариваясь, сделали вид, что до сих пор находимся в отключке, но
когда мужчина подошёл вплотную, стараясь разглядеть путы на моих
руках, то дёрнулся и схватил его за лямку разгрузки, с силой
потянув на себя. Он определённо не ожидал подобного исхода, а
потому повалился вперёд, смачно ударившись лицом о металлический
пол машины. Стоявший снаружи боец с непониманием посмотрел внутрь
кузова, но ничего не успел сказать. К тому времени я успел сунуть
руку к кобуре вырубившегося мужика и вытянуть оттуда револьвер.
Выстрел в крытом кузове машины прозвучал оглушительно, молотом
ударив по ушам, но стоящий вне транспорта мужик повалился на землю
с простреленным лицом.
Я сразу выпрыгнул из машины, приготовившись палить во все
стороны, но больше никого не было. Оказалось, что везли нас в
подобии газели, а конвоиров было всего двое. Один уже сейчас был
ликвидирован, тогда как второго из машины с трудом выволакивал
Гном, пыхтя и обливаясь потом. Конвоир был вдвое больше моего
товарища, а весом и вовсе в три.
Толстяк оставался без сознания, пока я обыскивал его напарника
на предмет всего полезного. Эти оба были вооружены уже не столь
однотипно, как не так давно встреченные нами люди. Мне удалось
поднять полуавтоматический «Glock 17» c двумя дополнительными
стандартными магазинами, а также очень достойный бельгийский
автомат «FN FAL» с четырьмя тридцатизарядными магазинами в
разгрузке. Второй же конвоир, не считая уже упомянутого револьвера,
оказавшегося классическим «Smith&Wesson 500», держал при себе
«мурку». Весьма и весьма неплохой арсенал, но с родным АКМом мне
было бы значительно проще обращаться.
- И кто это такие? – я вопросительно глянул на Гнома,
проверяющего доставшийся ему дробовик.
- Сейчас и узнаем.
Толстяк смог очнутся и уже со страхом смотрел прямиком в тёмный
глубину тёмного ствола дробовика, направленного на него Гномом. От
падения его бровь была рассечена и всё лицо было залито кровью,
продолжавшей сочится из глубокой неприятной раны. Мордатый, заметив
двоих вооружённых людей, поднял руки над головой, не решаясь
заговорить первым.