Вопросами меня бомбили постоянно. Дознаватель приходил ко мне
каждые два-три часа, из-за чего его усталое осунувшееся лицо успело
мне в значительной мере надоесть. Некоторые вопросы задавались по
несколько рад. Мне было решительно непонятно зачем было это делать,
но приходилось уверенно отвечать на них, не желая расстраивать
человека, от которого целиком и полностью зависела моя жизнь.
Единственной радостью в этом дне Сурка был Гном. Мой товарищ,
едва только прознав о попытке взятия приступом моей квартиры, сразу
прибыл в полицейский участок. К сожалению, внутрь его не пустили,
отчего единственное что он вообще мог совершить, так это передать
мне небольшой съедобный презент, вместе с предметами личной
гигиены. Ещё во время первой кампании мне стало понятно, что
следить за гигиеной нужно всегда и везде. Один только уход за
ногами чего только стоил, ведь велик шанс получить кровавые мозоли,
которые сведут все шансы на перемещения практически к нулю, а
ходить порой приходится чуть ли не чаще, чем думать.
На пятый день моего прибывания в местном СИЗО, где при каждом
допросе на меня надевали толстые наручники, ситуация изменилась.
Для начала я было подумал, что прибыл ещё один дознаватель из
столицы, который будет продолжать меня мурыжить осточертевшими
вопросами о том, где я был последние несколько дней, откуда умею
стрелять и почему вообще смог встретить появившихся «тёмных»,
которые в очередной раз смогли протиснуться через бетонное кольцо
стены незамеченными, но ситуация оказалась несколько
интереснее.
В тот день меня вновь вывели из камеры, после чего прижали к
стене и надели на руки наручники. Они были не самой простой
конструкции и вовсе не имели соединяющих колец. Монолитная
конструкция отдавала холодом и браслеты сжимали запястья настолько
сильно, что кровоток едва пробивался. Я чувствовал, как холод
пронизывал руки и стало ясно, что меня считают слишком опасным,
чему удивляться не стоило. В моих документах было чёрным по белому
написано, что у меня имеются магическое способности, хотя обучения
пройти всё равно не успел.
В камере дознания меня прикрепили наручниками за тяжёлый
металлический стол, привинченный толстыми болтами к холодному
бетонному полу, после чего завели моего собеседника. В комнате
появился уже знакомый мне мужчина, который не столь давно угрожал
мне стволом автомата, тыча им прямо в лицо.