Тогда что же сделать?
Увы, пока не знаю.
«Надо набраться сил
перед завтрашним днем, все-таки первый день в роли наследника
престола».
Как ни странно,
проснулся рано утром, вместе с петухами. Горланистое «Кукареку!»
оповестило все окрестные дома. Спать не хочется, словно лимит на
пару дней вперед выполнен и можно спокойно просыпаться.
«Странно, за
собой такого раньше не замечал, - делаю мысленную пометку «на
полях».
Оглядев комнату,
вижу на столике супницу, от нее идет одуряющий аромат мясного
бульона. Сейчас он слаще французских духов и желанней холодной
кружечки кваса после бани.
Не откладывая в
долгий ящик столь аппетитный завтрак, выбрался из-под теплого
укрытия. Накинул на плечи халат, аккуратно висящий на плечиках
стула. Взял небольшой половник и аккуратно налил в серебряную
тарелку, одиноко стоящую рядом с супницей. Увы, но насладиться
бульоном не дали. В комнату вошел пожилой камердинер – Никифор,
услужливо подсказала сдвоенная память. Он остановился, держа в
руках чистое полотенце.
- Ваше Высочество, вы
уже встали? - удивился он.
Видимо это было
необычно. Крайне. Брови на мгновение взлетели вверх, показав
крайнюю степень удивления. При этом он не забыл поклониться.
- Как видишь, Никифор,
- улыбаюсь как можно дружелюбней, - принеси лучше чего-нибудь
существенней…
- Простите Ваше
Высочество, что принести? - переспросил он, не поняв.
- Мяса неси.
- Конечно, сей же
час, Ваше Высочество! - обрадовался он, намереваясь скрыться за
створками полуоткрытых дверей.
- И… Никифор, -
бросаю ему, он тут же остановился. - Не ставь на стол ничего
хмельного. Хорошо?
- Как будет
угодно Вашему Высочеству, - ответил камердинер.
Распрямившись,
Никифор ушел, плотно прикрыв за собой дверь, оставив меня в
одиночестве. Оно продлилось не долго, буквально через пять минут
двери тихо отворились. В них вошли пара слуг, они как можно скорее
и незаметней расставили на столике передо мной с десяток
разнообразных блюд. Хорошо хоть порции были небольшие, иначе даже
не знаю, как бы они это все донесли. Но услужливая память вновь
дала о себе знать, намекая на то, что крепостные это и не люди
вообще, и нечего на них обращать внимание…
«Ну, уж позвольте! Так
дело не пойдет! – возражаю появившейся в голове мысли. – Могу
допустить, что большинству людей просто-напросто требуется кабала
для самой жизни. Они не понимают, что для них необходимо в этой
жизни. Это ведь не причина, чтобы сгноить их, держа в черном теле,
да и относиться к ним как к животным неправильно! Свои же -
славяне».