Свежая
прохлада ворвалась в затхлую железную коробку, несущуюся неведомо
куда и зачем.
- Хорошо-то
как! - делаю глубокий вдох, закрываю за собой дверь в
вагон.
Белые, рваные
линии молний появились особенно близко, ослепив меня на пару
секунд. По лицу стегнули холодные капли дождя. Проморгавшись, я
увидел перед собой шипящий ярко-оранжевый клубок электрического
разряда. Замерев в полуметре от моего носа, он медленно закружился
вокруг своей оси.
- Ничего себе
апельсинчик, - изумленно выдохнул я, глядя на первую в своей жизни
шаровую молнию.
Вспышка! Сознание
медленно меркнет…
Глава 1.
Февраль 1707 год от
Р.Х.
Дорога
Москва-Суздаль.
Где-то за стеной
завывает зимняя вьюга, мириады яростных льдинок бьются в ставни.
Пара лучин горит неровным от сквозняка пламенем. Ветхая крыша
поскрипывает от силы стихии.
«Где это я? Помню, что
на поезде ехал, но не останавливался в таких лачугах…».
Вокруг легкий
полумрак, одна из лучин уже потухла. Красное пятнышко на фоне угла
медленно меркло. В недоумении продолжаю осмотр комнаты: топчан с
соломой подо мной, кривенький стол с парой мисок неясной формы, да
лавка посередине комнаты. В стене небольшая выемка, видимо для
окна: мелкого, чуть больше ладони.
«Вот черт! Где же
я? Ну не в деревне же! Да и шум этот достал уже! Завывает как
зимой, а ехал я в июле. Чертовщина, епона мама».
Так и не
определив, что происходит, решаю обследовать комнату лично, а там
глядишь и вовсе выйти из нее. Стоило выбраться из-под одеяла, роль
которого выполняли лоскуты серых шкур, сшитых в один кусок, мигом
стало зябко. Полчища мурашей пробежали в один миг по спине.
Чуть ниже странное чувство свободы. Нижнего
белья нет…
Рядом с кроватью
никакой верхней одежды не обнаружил. Обследовать комнату нагишом не
хочется. Лучше подожду появления хозяев, глядишь, и остальное все
прояснится.
А время шло,
никто не появлялся. Никаких шумов, кроме завывания ветра за
бревенчатой стеной не слышно. Под аккомпанемент природы повторно
задремал. Не дождался хозяев дома.
- Эй,
Ермолка, скорей подгоняй скотинку, а то боярыч замерзнет, с
нас старая Аглая шкуру на лоскуты порвет! - произнес кто-то басом
рядом со мной.
Завываний
вьюги нет, только снизу поскрипывает порой, да и постель подо мной
немилосердно качается, словно колыбель.