Геена основательно взялась меня
«перевоспитывать» — так она говорила, прекрасно зная мою подлинную
историю. Она по кусочкам собрала информацию, проверила и только
потом расспросила меня. Она узнала, что случилось с моей семьей, и
ненавидела людей так же, как я, считая их куда большими монстрами,
чем нас, преступников.
От
меня она, в первую очередь, требовала полной отдачи в работе.
Бездельников безжалостно наказывала –била плетьми так, что сдирала
кожу. Совесть ее не мучила. И таких «любимчиков», как я, у нее было
не так много – тех, кто совершал преступления, но в душе страдал и
мечтал о смерти.
Только сильные вампиры, развившие почти все
свои способности, обладали человечностью и умением чувствовать, а
не просто убивать и упиваться кровью. И таких в нашем отделе было
от силы трое. Мы всегда держались особняком, каждый хранил свою
печальную историю. Мы не просто выполняли работу, но и надзирали за
настоящими безумцами нашего мира. Как вампиры, мы питались не
только кровью, но и живой энергией, что для других преступников
было хуже обыкновенной казни.
Мы
переносили их энергию в накопители, благодаря которым
функционировала «Геенна Огненная». Эти казематы держались на
нас.
Хозяйка (так я стал называть госпожу Геену)
смотрела на нас, как на драгоценности в своей шкатулке. Мы были в
ее абсолютной власти. Именно она создала для нас браслеты,
сдерживающие способности – на вид из обычной платины, но закаленные
в ангельском огне и выкованные светлыми. С таким браслетом Геена
всегда знала, как далеко мы от нее находимся. И если не вернемся в
отдел, то нас ожидало сожжение, но не обычное, а
бесконечно-мучительное.
Всего раз я попробовал это наказание, наивно
полагая, что смогу умереть, но нет… моим мечтам не суждено было
сбыться. Геена потом приходила ко мне, помогала лечиться, и все
вокруг смеялась хриплым старческим смехом. Она называла меня
настоящим ребенком своей матери, которая хоть и была безумной
кровопийцей, но при этом оставалась хладнокровной и расчетливой
убийцей, каких Геена не встречала. С нее мне надо брать пример, а
не жалеть себя и думать о том, что бы было, если бы да
кабы.
И
я закрыл на замок память и сердце. Но одно воспоминание оставил
—по-прежнему надеялся, что мой сын жив и где-то существует. Во
время каждой вылазки и поиска преступников я обшаривал один город и
прилегающие к нему территории за другим, но так и не находил
Матиаша. Некоторые из сотрудников были недовольны моим
самовольством и докладывали Геене. Старуха молча выслушивала, а
затем называла таких «порядочных» крысами и велела мне не мешать.
Она знала, кого я ищу, и говорила: «Если это твой стимул приносить
мне пользу, то лишать тебя такой возможности я не буду».