Когда она ушла, прикрыв дверь, я
первым делом попыталась осторожно встать. Опираясь на локти,
коснулась босыми ногами мягкого ворсистого коврика; плиточные полы
оказались с подогревом. «Сколько же стоит эта палата? Николай
никогда не раскошеливался на подобное».
Вестибулярный аппарат был нарушен,
меня шатало и водило по сторонам. Шаг за шагом, я дошла до туалета,
здесь же находилась и душевая кабина.
Держась за специальный поручень для
инвалидов, я сняла злополучный подгузник, радуясь, что теперь могу
обойтись без него, и справила нужду самостоятельно.
Взглянула в зеркало: от долгого
лежания волосы спутались, голова обмотана бинтами; я не могла
понять, делали мне операцию там или нет. Кожа до ужаса бледная, я
могла разглядеть каждую венку, глаза впали и покраснели, темные
круги не улучшали облика. Я выглядела как оживший мертвец, еще и с
переломами. Ключицу украшал свежий шов, от вида которого мне стало
нехорошо. Я осторожно умылась одной рукой и почистила зубы
одноразовой зубной щеткой. Мечтать о том, чтобы полностью помыться,
я не могла –понадобится помощь медсестры.
Держась за стену и чувствуя легкое
головокружение, я дошла до окна и восхитилась: землю и деревья
покрывал падающий с темного неба пушистый снег. Сколько же я
провалялась в коме?
— Матвей… — прошептала я и резко
повернулась, чтобы вызвать сестру и спросить, где мои вещи и
мобильный телефон, но едва не упала, потеряв равновесие. Меня
бережно подхватили сильные руки и прижали к твердой мужской
груди.
— Зачем ты встала? — строго спросил
Эржбет. — Ты все еще не восстановилась, в любой момент может
закружиться голова. Или тебе очень хочется задержаться здесь? —
хмуро, но не со злостью, спросил он.
— Хотела позвонить Матвею, как он
там? — хрипло спросила я, глубоко дыша и стараясь, чтобы прошла
тошнота.
— С ним все хорошо, ведь я рядом.
Чего не скажешь о тебе, — он помог улечься в кровать. Вернулась
медсестра с подносом.
— Добрый вечер, проголодалась ваша
супруга, — она хотела поставить поднос на стол, но Эржбет забрал
его.
— Благодарю вас за заботу, я сам ее
покормлю, можете идти, — он был так любезен, по-доброму ей
улыбнулся, что я подумала, может, мне это чудится, и травма головы
оказалась сильнее, чем я предполагала.
— Как скажете, попозже к вам заглянет
лечащий врач, — медсестра зарумянилась и вышла.