Николаевский впервые прибыл в Петербург, где в это время проходила предвыборная кампания по выборам в III Государственную думу. Борис, горько сожалевший, что пропустил выборы в предыдущие две Думы, в которых левые силы имели значительное влияние (за что, собственно говоря, обе Думы и были распущены), энергично включился в избирательную кампанию, главным образом своими газетными выступлениями, за которые получал грошовые гонорары, позволявшие, однако, как-то существовать.
В столицу Николаевский привез переданный ему в Самаре тот самый архив Восточного бюро ЦК, который в свое время был укрыт в доме протоиерея. Борис намеревался передать его в фонды Императорской академии наук, имея в виду, что академический архив охотно принимал на хранение такого рода документацию, совершенно, впрочем, не относившуюся к деятельности академии. Среди материалов были в том числе и документы Ленина. Этот фонд, однако, пропал, так как, занятый текущими делами, Борис не успел передать его в академию до нового ареста[84].
В Петербурге Николаевский познакомился с ведущими меньшевистскими деятелями, ведшими работу в легальных организациях, прежде всего в профсоюзах, с людьми, которых Ленин презрительно называл «ликвидаторами», то есть теми, кто настаивал на прекращении нелегальной деятельности, – Марком Исааковичем Бройдо, Иосифом Андреевичем Исувом и другими. Активно противодействуя разлагающей работе ленинцев, эти деятели отнюдь не были ликвидаторами – они стремились сохранить подпольную организацию, пользовались конспиративными псевдонимами (Исув звался Михаилом, Бройдо – Брагиным), хотя, действительно, концентрировали основное внимание на массовой работе в рабочей среде. У Николаевского была полученная им еще в Омске явка к Исуву, который вначале встретил его подозрительно, сочтя поведение Бориса нарушением конспирации, но вскоре между ними установились нормальные деловые отношения.
Расхождения с большевиками углублялись по конкретным вопросам. По мнению Николаевского, большевики выдвигали лозунги, не соответствовавшие времени, пользовались недопустимыми для социал-демократов средствами, в частности бандитскими экспроприациями и вымогательствами, налетами, ограблениями («партизанские акции» и связанные с ними террористические нападения были последней гирькой на чаше весов, которые определили окончательный переход Николаевского в меньшевистский лагерь)