Через века и страны. Б.И. Николаевский. Судьба меньшевика, историка, советолога, главного свидетеля эпохальных изменений в жизни России первой половины XX века - страница 96

Это был первый опыт санкционированного правительством изгнания из Советской России чуждых большевикам элементов. За этой акцией последуют знаменитый «философский пароход» и новые группы изгнанников, перед которыми стояла все та же непростая альтернатива – отправиться в эмиграцию или же оказаться в тюрьме, лагере или ссылке. В последующие годы, однако, возможность выехать за границу стала редким исключением. Ручей эмиграции все более ссужался и иссякал. Затем эмиграция и вовсе исчезла, став «преступлением перед социалистической родиной». Несогласных ожидала «высшая мера» или отправка в ГУЛАГ, причем для многих из тех, кто попал в концлагерь, это означало ту же гибель, только в рассрочку.

Николаевский избежал наихудшей участи, хотя поначалу изгнание из родной страны, которое он предпочел тюрьме и ссылке, оставленные в Советской России заложниками многочисленные родные и близкие, в том числе мать Николаевского, – все это воспринималось им как тяжкая трагедия. Вряд ли в то время он надеялся, что большевистский режим рухнет в относительно близком будущем. Будучи уже опытным и трезвым политиком, Николаевский понимал, что советская власть все более укрепляется, что экономические уступки НЭПа не дополнятся «НЭПом политическим», что диктатура над пролетариатом и остальными слоями населения становится все более жестокой и беспощадной. Так началась эмиграция Бориса Ивановича Николаевского, продлившаяся четыре с половиной десятилетия.

Если не считать так и не вернувшегося в Советскую Россию Аксельрода, из меньшевиков за границей первыми оказались Ю.О. Мартов, P.A. Абрамович и E.Л. Бройдо. Затем удалось выехать Д.Ю. Далину. 11 января 1922 г. из Бутырской тюрьмы были выпущены и уехали за рубеж Ф.И. Дан, Л.O. Дан, Г.Я. Аронсон, В.М. Шварц, Ф.А. Юдин и некоторые другие меньшевистские лидеры (нелепость бюрократической процедуры заключалась в том, что освобождены они были под подписку о невыезде). В последней группе находился Николаевский. Отправились высланные в Берлин, где была сформирована Заграничная делегация меньшевиков и начат выпуск журнала «Социалистический вестник».

Высылаемым на сборы милостиво была дана неделя, использованная для проведения последнего расширенного пленума ЦК РСДРП. Одним из важнейших вопросов, обсуждаемых на пленуме, стала, разумеется, эмиграция руководителей партии: следовало ли меньшевистским лидерам согласиться с предоставленным правом на выезд, не будет ли отъезд за рубеж капитуляцией перед советской властью или, хуже того, ренегатством. В конце концов пленум дал разрешение выехать всем желающим, хотя в прениях неоднократно высказывалось недовольство этим «бегством» за границу. Как вспоминал С. Волин, «сами уезжавшие смотрели на дело иначе. Все они прошли через длительное тюремное заключение, нередко и голодовку, а некоторым из них виза на выезд была дана взамен ссылки». Здесь автор был неточен. Виза на выезд взамен ссылки была предложена не некоторым, а всем эмигрировавшим меньшевикам. Волин, однако, указывал, что «своему отъезду они не придавали большого значения в убеждении, что их эмиграция не может быть длительной – год-два, не больше»