Медсестры, с которыми я сдружился уже на первой неделе
адаптации, и с которыми тренировал язык, говорили, что иногда я
приходил в себя, но говорил странные слова на «перевернутом» языке.
Когда я попросил вспомнить хоть какое-нибудь слово из
«перевернутого» языка, одна из сестричек, сильно краснея прошептала
«Blyad». Другие слова, с ее слов, были совсем непонятные и
страшные. Да уж… На ум приходит только это слово, которое запомнила
стеснительная сестричка.
Я отшучивался, что в меня вселился демон, но я его победил и
теперь снова в мире живых. Медсестры хихикали, но как-то
неуверенно, будто для них это была не совсем шутка.
В госпитале я провалялся три месяца, усилено восстанавливая и
создавая новые нейронные связи между своим сознанием и мозгами
реципиента Такаши Сайто. Постепенно я выудил из сознания, что
являюсь полицейским, а именно патрульным. После осознания этого
факта у меня долго болела голова. Вообще, после каждого
воспоминания, которым владел Такаши, меня постоянно сопровождала
головная боль. Но в последующем, все ассоциативные с этим события
вспоминались без головной боли. Этот процесс походил на прорыв
преграды к определённым участкам памяти.
После воспоминания о профессии Такаши, я также вспомнил какие-то
основы профессии, устройство законодательной системы Японии,
какие-то должностные инструкции, некоторых коллег и моменты службы.
Не все, но начало было положено.
Через какое-то время меня стали посещать мои коллеги, а точнее
коллеги Такаши Сайто, рассказывали новости и шутили со мной,
пытаясь подбодрить. Кого-то я не узнавал, кого-то узнавал.
Постепенно, запоминал кто и кем мне приходится. Чаще всего приходил
Ито, который демонстративно корил себя за то, что я выбежал из
машины быстрее него. В его театральное покаяние я не верил, потому
что чаще всего из уст Ито звучали слова «выслуга», «отставка» и
«пенсия» и посещения меня имели цель оправдать себя перед
коллегами, а в первую очередь перед начальством управления полиции
в округе Чио.
В один из дней, когда я усиленно восстанавливался, вкусно кушал
и флиртовал с медсестрами, в палату залетела невысокая как все
азиаты, пожилая дама самого благообразного вида, после чего стала
кричать на меня:
- Такаши, глупый мальчишка! Какого ёкая ты себя не бережешь! Я,
понимаешь, нахожусь в Европе, а ты, подлец, лезешь под молнии! Я
ему звоню-звоню, а он трубку не берет! Говорила я тебя, иди в
офисные работники, не было бы этого всего! И то что попал в
больницу и то что очнулся от комы, я узнаю это соседки, которая… -
цепочку информированности старушки я так и не дослушал, потому что
на этом моменте старушка осеклась, села на край больничной койки и
расплакалась.