Я встала перед высоким брюнетом с
серыми глазами. Под его бледной кожей проступали голубые вены, а
ноздри прямого носа раздувались — он чувствовал мой запах и, как
любой хищник, запоминал его.
Следы земли на острых скулах ничуть
не портили его внешнего облика. Под длинными ногтями запеклась
кровь, он орудовал ими вместо кинжала.
— Встали в боевую стойку! —
приказал Малефикарум. — Крабат, Диаваль — вы нападаете, как это
сделал бы лич, а ты, Юро, как одержимый оборотень. Но попрошу, без
смертей, ваши хладные останки никто хоронить не станет. Начали!
Я призвала к себе тьму, и она
заклубилась на ладонях, преобразовавшись в два черных шара.
«Выложиться на полную. Я не могла полностью стать личем, для этого
необходимо умереть и воскреснуть. Эти существа черпают первородную
тьму, и она не идет ни в какое сравнение с той, которую используют
живые некромаги. Чтобы убить одного лича, нужно несколько очень
сильных инквизиторов».
Я взмахнула руками, отвлекая внимание
противника на один из шаров; плечи вампира напряглись — он был
готов отразить атаку в любую секунду, но вместо прямого нападения я
развернулась и ударила вторым шаром в грудь. Он отлетел, умело
сгруппировавшись, и встал на ноги.
Вампир зашептал молитву изгнания,
тьма скукожилась в моих руках, неприятно покалывая кожу. Герцог
резко бросился на меня.
Я опустилась на колени и, начертив на
земле руны подчинения, выпустила из пальцев нити. Они оплели
вампира, и я дернула его на себя. Илириан широко раскрыл глаза,
полагая, что смерть неминуема.
Полоснула кинжалом – из неглубокого
пореза на мужском горле потекла кровь. По обагренной стали к моей
ладони потянулась алая нить. Затуманивая вампирский разум, я
подчинила его себе. Если бы вместо меня сражался настоящий лич, он
безвозвратно поработил бы герцога. Его глаза остекленели, сознание
было зажато в тиски. Он мог слышать, видеть и ощущать все
происходящее, но сделался безвольным рабом.
Я недовольно покачала головой. Вампир
стоял передо мной, как вкопанный, я вытащила из кармана платок и
вытерла его запачканное лицо, заклинанием очистила ногти от
грязи.
Маллеус подошел к нам и с усмешкой
оглядел вампира-марионетку:
— Ты ничего не хочешь с ним
сделать? Брат, такой шанс, а ты помог ему привести одежду в
порядок.
— Он и так наказан.