Когда Браш направился к выходу, Блоджетт протянул руку.
– Слушай, парень, – сказал он тихо, подняв одну бровь, – где ты устраиваешь свои собрания?
– Я не устраиваю собраний, – ответил Браш, пожимая протянутую руку и глядя пытливо в его глаза. – Если не ошибаюсь, вас зовут Блоджетт. А меня – Джордж Браш. Джордж Марвин Браш. Я коммивояжер, торгую учебниками. Рад познакомиться с вами, мистер Блоджетт.
– Да, сэр, я тоже, – сказал Блоджетт. – Доремус Блоджетт, фирма «Вечный трикотаж». Значит, вы коммивояжер?
– Да.
– А что это вы промокашки пачкаете? Молодой и здоровый мужчина – смекаете?
– Рад поговорить на эту тему, – сказал Браш.
– Вот и замечательно. Послушайте, Браш. Вы же разумный человек. Мы боялись, что вы один из этих фанатиков – смекаете? Браш, я хочу вас представить самой красивой девушке в мире, моей кузине, миссис Марджи Маккой.
– Рад познакомиться с вами, – сказал Браш.
У миссис Маккой было большое, пухлое, обильно напудренное лицо. Оно венчалось копной оранжево-каштаново-черных волос. На представление она никак не отреагировала.
– Как мужчина мужчине, – продолжал Блоджетт, – скажите мне все же, зачем вы пишете на промокашках? Ну, я понимаю, если бы вы были проповедником. Им за это платят.
– Когда я нахожу прекрасную мысль, мистер Блоджетт, мне хочется поделиться ею с другими.
– Оставь его, Рем, оставь его, – сказала миссис Маккой, призывая своего кузена в столовую кивками и хмурыми взглядами в нужном направлении.
– Мне это не по душе, – продолжал ее кузен неожиданно воинственным тоном.
– Если вам это не по душе, – продолжал Браш, – то только потому, что вы, как сами знаете, живете неправильно.
Блоджетт перешел на крик:
– Вы, вонючие реформаторы, думаете, что все люди...
В этот момент миссис Маккой встала между двумя мужчинами.
– Давай сначала позавтракаем, ради всего святого. Перестань. Перестань сейчас же. Всегда лезешь в драку. Забыл, что сказал доктор? Сохранять спокойствие.
– Я не дерусь ни с кем, миссис Маккой. Пусть он скажет все, что хочет.
Блоджетт снова заговорил, уже спокойнее:
– Я бы ничего не сказал, если бы речь шла о проповеднике, но что меня бесит больше всего... Черт возьми, всему свое место.
– Ах, перестань и пойдем выпьем кофе, – сказала миссис Маккой, добавив шепотом: – Он чокнутый. Оставь его.
– Слушай, а почему ты не проповедник? Почему ты не в церкви, где тебе самое место? – спросил Блоджетт.