…
Расположившись рядом с валунами, на
которые положил дохлого енота и часть улова, Зефир сидел на
корточках рядом с водой и чистил одну из рыб. Никакого ножа у него
с собой, естественно, не было, поэтому приходилось делать все с
помощью подручных средств.
– Уф, – громко выдохнул парень и
отложил изгвазданное каменное «лезвие» рядом с разложенным на
камнях разделанным филе.
Возможно, не стоило так запариваться
и заниматься разделкой полностью, но он почему-то решил по-другому
и сам усложнил себе жизнь. С другой стороны, если бы его заставили
сравнить, какое из занятий за сегодняшний день было самым дурацким,
то чистка и потрошение рыбы не шли ни в какое сравнение с уборкой
помета в засранном гнезде. Наоборот, в готовке даже было что-то
магическое, притягательное и умиротворяющее, а Зефир с удивлением
понял, что ему нравилось готовить.
Тем временем, пока парень размышлял,
на валуне, где лежал енот, начали происходить странные вещи…
Когда Зефир кидал тушку зверька на
камень, то особо не запаривался и просто легонько забросил ее на
оный. Тем не менее как-то так получилось, что упал енот снова на
спину и сейчас лежал в той же самой позе, в которой юноша его
нашел.
Прошло немного времени, и, пока
молодой человек был занят рыбой, у зверька дернулась задняя нога.
Это было больше похоже на спазм мышц, но откуда ему взяться у
дохлого зверька? Вот только прошло еще немного времени, и дернулась
вторая задняя лапа, потом левая передняя, а за ней правая.
И, конечно же, это не осталось
незамеченным Зефиром, который внимательно следил затем, что
происходит. В это время спазмы прекратились, и вроде бы трупик
остался трупиком, а расслабившийся юноша поднялся и взял в руки
вторую рыбину. Однако, к его большому удивлению, неожиданно все
лапы зверька разом ожили и начали трястись и болтаться в разные
стороны.
Юноша так и замер на месте с рыбой в
одной руке и окровавленным лезвием в другой. В его воображении вся
эта ситуация походила на вселение злых духов в мертвеца, поэтому,
быстро отмерев, Зефир решительно подскочил к валуну, на котором
распластался новорождённый одержимый.
Стоило ему оказаться рядом и занести
свое импровизированное оружие над енотом, как зверек прекратил
трястись и что-то жалобно затявкал на своем енотовом наречии,
одновременно с этим открывая глаза.