Конечно, он не изобрел ничего нового, и первыми о тюркизме заговорили жившие в России татары и узбеки.
Так, еще в 1904 году в газете «Тюрк», издававшейся в Каире, появилась статья Юсуфа Акчуры «Три вида политики».
В ней были названы три варианта выбора государственной идеологии, стоявшие перед османским государством – османизм, исламизм и тюркизм.
Османизм означал равенство родового происхождения, религий и учений во имя создания совместной родины.
Исламизм – это собирание всех мусульман мира в едином исламском союзе.
Что же касается тюркизма, то автор статьи считал, что «мысль о необходимости осуществлять национальную политику на расовой основе абсолютно нова и не существовала ранее ни в Османском государстве, ни в других тюркских государствах».
Выходец из России и татарин по национальности Акчура стал одним из лидеров течения тюркизма.
«Тюркский союз, – писал автор, – начинается с тюрок.
В этом большом сообществе самую главную роль будет играть Османское государство – наиболее сильное, наиболее передовое и цивилизованное из тюркских обществ».
Практически всеми исследователями его взгляды оцениваются как пантюркистские.
«Идею Туранизма, – отмечал Поултон, – унификацию всех тюркских народов от Балкан до Китая в единую страну, именуемую Туран – изначально можно заметить в идеях Акчуры.
Туранистское движение, которое в известной степени можно рассматривать как крайнее проявление этнического национализма, заявило о себе после младотурецкой революции и было привнесено эмигрантами из России».
Поултон был убежден, что именно при младотурках получила распространение «идея Турана как прародины всех тюрок».
Был он убежден и в том, что эти российские тюрки надеялись сделать Османскую империю локомотивом тюркизма во имя свободы тюркских Народов России.
Тем не менее, турецкие историки главенствующую роль в детальной разработке более вариативной и гибкой концепции тюркизма признают за «своими» идеологами и, прежде всего, за Зиёй Гёкальпом.
Дабы облегчить проникновение своих идей в народ, Зия стал излагать их в стихах, сказках и легендах, прославлявших прошлое турецкого народа и доказывавших его неразрывную связь с Центральной Азией.
И, посещая облюбованное знаменитым философом кафе, Кемаль с интересом слушал его в высшей степени неординарные по тем временам рассуждения о качественно новой турецкой нации, имевшей крепкие корни и обеспеченное будущее.