Дед молча смотрел на меня. В день моего шестилетия, 26 апреля, я включила телевизор, а дед, как увидел, выключил и разорался, чтобы я не подходила к нему. При слове «радиация» он начинал мелко подрагивать не то от ужаса, не то от злости.
– Снежана, я когда-нибудь тебе объясню. Просто времени мало прошло, больно вспоминать.
Я замолчала и больше этих вопросов не задавала. Не понятно – ему больно вспоминать маму или все эти вопросы с моей родительницей связаны напрямую? Но раз он не схватился, как обычно, за лозину, а честно признался, что ему болит, я просто не имела морального права бередить его раны.
В моем соннике появлялось всё больше записей. Причем записывала я не только сны, но и свои мысли, вопросы и выводы. С наступлением октября на дворе стало еще более одиноко и промозгло. Дожди были затяжными, иногда по нескольку дней. Дни становились всё короче и короче, ночи холоднее, поэтому мы с дедом повытаскивали уже все латаные одеяла. Печка была слишком старая и часто дымила, тепла она и вовсе не давала.
Учеба нам с мальчишками надоела, едва начавшись, а сейчас особенно припекла, поэтому мы слыли активными прогульщиками. Благо, прогуливать было где: село не маленькое, а на любой базе отдыха можно даже затеряться. Правда, ходить по ним уже не очень приятно: все было сонным и унылым. Спали деревья: липы, яблони, груши и катальпы, которые я, по своему невежеству, называла либо «катапальты», либо «катапульты».
Деда стали вызывать в школу, поэтому часто у нас дома были слышны крики и ругань.
Я убегала от него и возвращалась поздно, просиживая дни на пирсе у Десны напротив базы «Стрела».
К концу октября стало совсем холодно, особенно это ощущалось у реки. Поэтому, надев шапку, свитер потеплее и две пары колготок, я все равно продолжала гулять вдоль Десны. Иногда гуляла одна – хотелось отдохнуть от всех. Кроме того, мальчишки все еще не забывали меня учить чему-нибудь новому, но осенью мой мозг отказывался адекватно реагировать на полученную информацию.
– Снежка, а что ты тут делаешь одна? – Я обернулась и увидела Анастасию Ивановну.
– Гуляю, – просто ответила. – Здрасьте, Анастасия Ивановна.
– Здравствуй, – она кивнула, – как себя чувствуешь? Ты тепло одета?
– Да нормально, – я пожала плечами, – не сахарная ведь – не растаю.
– Ты переживаешь? Беспокоит тебя что-то? – спросила Анастасия Ивановна.