Таксист, усатый дядька в фуражке, распахнул двери и приказал всем забираться, а сам начал укладывать в багажник, сзади машины, многочисленные вещи. Бабушка уселась вперёд, дети с папкой сзади, машина была шикарная, мягкий диван и большие стёкла, через которые всё видно. Захлопнули двери и машина понеслась.
– Лиговка, – говорила бабушка, – мы здесь жили до тридцать второго, потом переехали на Литейный, а после войны на Стачек.
Таксист кивает головой, а Мишка во все глаза разглядывал Ленинград. Красивых домов, как он их себе представлял, так и не увидел, всё какое-то серое и огромное, что же тут красивого? А где тут гулять, не понятно. Не леса, не пруда за всю дорогу не встретилось. Почему-то стало снова грустно, и уже который раз с отъезда из деревни, захотелось плакать. Грустные мысли накатили волной, Мишка уткнулся папке в бок и заскулил:
– Папка, поехали домой, я не хочу здесь жить.
– А ты немножко поживи, походи в школу и если не понравится, я потом тебя заберу, будешь со мной коров пасти. – Папка погладил Мишку по голове.
– А долго мне тут жить, в этом Ленинграде, когда ты меня заберёшь?
На его вопрос никто не ответил, а бабушка, повернувшись, сказала:
– Надо учиться, ты привыкнешь, здесь хорошо, в выходные мы будем ходить в театры и кино, я свожу вас в зоопарк и планетарий, ты привыкнешь.
Так второй раз за свою жизнь Мишка стал ленинградцем.
3.
Бабушкина квартира находилась на пятом этаже, пятиэтажного дома, на самой окраине Ленинграда. Перед её домом был ещё один, девятиэтажный, а дальше только железная дорога и поле. Это Мишку немного успокоило, возможно здесь и правда не так плохо, как показалось в начале.
Сама квартира тоже показалась хорошей, состояла из большой комнаты, перегороженной шкафом, за которым стояла бабушкина кровать, в комнате был диван, сервант и полнейшее чудо – телевизор. Про телевизор Мишка много слышал и представлял как кино, белый экран – простынь, стулья со зрителями. На самом деле это оказался обычный ящик, но со стеклом. Ещё в квартире были кухня и туалет с ванной. Ванна – это как большой таз, в котором Мишку мыли в детстве, только не круглый, а длинный.
В кухне, кроме стола и стульев находилось ещё одно чудо – холодильник. В нём хранили еду, не смотря на лето, внутри холодильника было холодно и даже настоящий снег.