Горгоной чуть отстранил Эллу.
– Так, – сказала она. Акемгоним засунул ей между тех губ, что на физиономии, средний палец левой руки. Женщина, вероятно, решила, что это прелюдия, и начала меланхолично сосать фак Горгоноя.
Оплевав другой свой фак, Акемгоним засунул его в нижние губы Эллы. Зазвучала «Have a Nice Day»; Горгоной отвлекся, полагая, что это был Артур. Звонила Инна – Акемгоним не взял трубку.
С восьмого раза Горгоной зашел. Лицо Эллы даже не обрело черты трагических античных масок, как в первые семь раз. Однако ее ноги упорно разъезжались.
– Хи-хи, – сказала женщина, и вновь зазвонил iPhone Акемгонима.
– Я поднимаюсь в «Аллен», – сказал Артур. – За каким ты столиком?
Горгоной быстро, насколько позволяли спущенные джинсы, вышел из кабинки. Удостоверившись, что других людей в туалете не было, он сказал, перекрикивая музыку:
– Артур! Иди к мужскому туалету. Не пускай сюда людей. Как угодно! Чтобы никого! Я умножу твои бабки на два.
– Я у туалета! – прокричал Артур в телефон.
Плохо знавшие Артура считали его бандитом. Он был сын высокопоставленных родителей. Акемгоним познакомился с ним в Университете. Диплом Артур так и не получил, чем удивил весь курс. После юрфака он учился на актера – с тем же результатом. Артур трахал баб, смотрел футбол и нюхал кокс. Он в жизни не был трудоустроен. Периодически родители отнимали у Артура квартиру и не давали бабок. Тогда Артур промышлял чем мог: доставал редкие лекарства, возил оружие и «бомбил» на своем BMW.
– Что мы делаем? – спросила Элла, застыв в одном лифчике посреди кабинки и глупо улыбаясь.
Подозвав женщину, Акемгоним усадил ее толстую задницу на раковину. У него получилось войти идеально. Он снял лифчик Эллы, и бюст третьего размера ухнул вниз.
Жопа Эллы поползла ближе к зеркалу. Вероятно, член Горгоноя оказался большим для женщины.
Акемгоним взгромоздился на раковину. Она была сплошная и выдерживала двоих. Горгоной тут же придумал название для эксклюзивной линейки раковин: «Антиболивар».
Элла встала на четвереньки и поползла от Горгоноя. Он настиг беглянку. Его член опал, и Акемгоним вошел с трудом, на морально-волевых качествах.
– Ой, – сказала Элла при очередном его резком движении.
С этого «ой» женщина внезапно начала получать удовольствие. Она ухватилась за кран. Горгоной перехватил взгляд Эллы: женщина наблюдала за отражением своего бюста. Ее сиськи раскачивались, как боксерские груши после ударов.